• Гарем, #2

43

 Вестник, посланный королем Шотландии к младшей вдовствующей графине Гленкерк, не замедлил вернуться в Эдинбург.

 — Что значит — ее там не было? — спросил король недобрым голосом.

 — Старшая вдова говорит, что она уехала во Францию, и сама эта дама тоже крайне раздосадована. Похоже, что младшая леди просто скрылась однажды утром, не сказав никому ни слова.

 Джеймс послал за графом Гленкерком и его сестрой, леди Элизабет Гордон.

 — Вы знаете, где ваша мать? — без обиняков начал он.

 — В Гленкерке, сир, — ответил граф без малейшего колебания.

 — Она не в Гленкерке, — прорычал король. — Она во Франции!

 На обоих лицах отразилось удивление, а затем Бесс сказала Джеми:

 — Так она все-таки поехала! О, надеюсь, это ее взбодрит!

 — Что вы имеете в виду, леди Гордон?

 Бесс нежно улыбнулась королю, а затем сказала тем же доверительным тоном, каким разговаривала с братом:

 — Да, сир, она говорила, что хотела навестить наших кузенов Лесли, которые живут во Франции. Видите ли, этот год был у нее ужасным. Сначала погиб наш отец.

 Затем Джеми женился и уехал ко двору, а потом вышла замуж я и тоже уехала. Колин учится в университете, а Робби — паж у Роутсов. Видите, сир, дома не осталось никого, кроме малышей. Она говорила, что может ненадолго съездить во Францию, а потом решила, что все-таки не стоит. — Бесс опять улыбнулась и пожала своими изящными плечиками. — Полагаю, она снова передумала. Мы, женщины, такие непредсказуемые.

 Король тут даже развеселился и еле сдержал улыбку, но затем рот его снова напрягся в гневе.

 — Этой весной она должна была прибыть ко двору.

 — О да! — с воодушевлением сказала Бесс. — Это было последнее, что она нам сказала, когда мы уезжали из Гленкерка после моей свадьбы. Что весной увидит нас при дворе, а королю просила передать свое уважение и любовь.

 Она повернулась к брату и устремила на него обличающий взор.

 — Джеми! Ведь наверняка позабыл! Эх ты, птичья голова! Как же ты мог?

 Лицо у молодого графа вмиг приняло смущенное выражение, и в уголках королевского рта заиграла слабая улыбка. Какая очаровательная семья!

 — Благодарю вас, леди Гордон. Вы можете покинуть нас. Джеми, останься. Я хочу еще поговорить с тобой.

 Бесс присела в изящном реверансе и выпорхнула из комнаты. Джеймс бросил резкий взгляд на молодого Лесли, но не увидел на его открытом лице ничего, кроме честности и восхищения. Король поджал губы и с расстановкой произнес:

 — Твоя мать вызвала мое неудовольствие, Гленкерк. В некотором смысле она намеренно мне не подчинилась. — Юный граф выглядел искренне огорченным. — Я приказал ей быть этой весной при дворе. Я даже, — и здесь для большего эффекта Джеймс выдержал паузу, — намеревался сделать ее своей любовницей, и она это знала.

 На молодом лице отразилось удивление, смешанное с недоверием.

 — Сир! Какую огромную честь вы оказываете Гленкерку! Боже мой, сир! Что я могу сказать! — А затем:

 — Проклятие! Ее поведению нет оправданий! Я всегда считал, что мой отец ее избаловал. Но уверен, она скоро вернется. Мать своенравна, однако я не думаю, что она не подчинится.

 Король казался довольным. Тут все было без дураков. Парень на его стороне. Теперь ей прятаться негде.

 Уж с этим-то Гленкерком не будет никаких хлопот. Граф полагал за честь, что Джеймс выделил его мать среди других — так и следовало!

 — Я пошлю письмо моему доброму другу королю Генриху, чтобы твою мать отослали домой.

 Джеми взглянул на короля искренним взглядом.

 — Я тоже ей напишу, сир. Теперь я граф Гленкерк. Я почитаю мать настолько, насколько она заслуживает, но ей надо понять, что теперь мое слово — закон в Гленкерке, а не ее. Она в конце концов всего лишь женщина, и поэтому ее следует направлять на путь истинный. Ваше величество предложило ей свою защиту. Я не позволю бросаться вашими милостями.

 Король почувствовал удовольствие, но, оставшись один, снова задумался. Она и в самом деле собиралась вернуться? Или не зря червь сомнений грыз глубины его души, и Кат снова от него бежала? Однажды он уже предупреждал, что сделает ее семье, если встретит отказ, но тогда муж еще был жив. Против Патрика не составляло труда сфабриковать обвинения. Но с молодым графом — другое дело. Причина наказания окажется слишком прозрачной, а последствия — ужасными.

 Гленкеркские Лесли уже больше не были беззащитным кланом, лишенным влиятельных связей. А кузен короля Джордж Гордон, граф Хантли, досаждал по-своему не меньше, чем прежде Ботвелл. Этот не пожелает стоять в, стороне и смотреть, как рушится счастье его дочери Изабеллы. Джеймс между тем не хотел восходить на английский трон, оставляя позади клановые раздоры.

 Да и с самим графом Гленкерком придется не легче. За то короткое время, что он провел при дворе, Джеми превратился во всеобщего любимца, он открыто восхищался королем и во всем его поддерживал. Как обвинить в коварстве и измене такого верного и очаровательного подданного? К тому же Джеймс тоже искренне привязался к своему новому придворному.

 Развалившись на стуле, монарх поигрывал с ожерельем из бриллиантов и черных жемчужин, которое посылал графине с вестником. Джеймс был встревожен, но ему казалось, что она должна вернуться. Должна! Он не может — нет, не хочет и не станет жить всю оставшуюся жизнь, страдая по ней. Но что, если не вернется?

 Король вслух застонал. Должна!