- Мир Хетара, #4
Глава 9
Когда-то давно яфиры были вполне миролюбивым кланом. Они никогда не вступали в конфликты с другими народами и в чем-то очень напоминали бельмаирцев. Правда, в отличие от жителей Бельмаира они обладали магическими способностями. Но все изменилось, когда король Напир IX приказал им покинуть Бельмаир. Яфиры не подчинились его требованиям и решили остаться. Но им нужно было скрыться — поселиться там, где бельмаирцы никогда не смогли бы их найти. Такое место отыскать было непросто. В непроходимых и густых лесах Бельтрана постоянно велась охота. Охотники могли в любой момент на ткнуться на убежище яфиров. В Бельдане, крае холмов и долин, негде было спрятаться. В горах Белии было слишком холодно. Остров Бельмаир казался идеальным местом для того, чтобы скрыться, но в те времена он был густо заселен. И только на дне морском могли надежно укрыться яфиры. Именно там они и поселились. Вход во владения яфиров находился в одной из пещер Белии. Эта пещера была расположена на пустынном побережье. В тех местах никто не живет, и потому найти ее было невозможно. К тому же с помощью магии яфиры окружили свои города непроницаемыми пузырями. Этот клан стал жить замкнуто и обособленно. Они выходили на поверхность только затем, чтобы похищать женщин Бельмаира. Солнечный свет практически не проникал в их уединенный мир на морском дне. Морские обитатели быстро привыкли к своим необычным соседям. Дома яфиров не могли разрушить никакие, даже самые сильные шторма. Перед тем как яфиры переселились на морское дно, они похитили из Бельмаира первую сотню женщин. Тех самых, которых отказался им предоставить король Напир. Женщины были взяты со всех островов, включая и Бельмаир. Некоторые из них забеременели сразу же после прибытия в страну яфиров. Те же, у кого это не получилось, передавались от мужчины к мужчине до тех пор, пока у них не появлялся ребенок. Если же женщина по каким-то причинам не могла вообще забеременеть, то ее отправляли назад в Бельмаир. Воспоминания о стране яфиров с помощью магии полностью стирались. Они помнили только свою жизнь до похищения. В наказание за то, что женщина не смогла принести яфирам потомства, ей возвращали ее настоящий возраст, то есть она становилась старухой. А женщин, которые рожали им детей, яфиры всячески баловали. Женщины жили в богатстве и роскоши. Как только одна из них рожала ребенка, ей преподносили дорогой подарок. Самый лучший получала та, которая производила на свет девочку. Но подобное случалось редко — у бельмаирок чаще рождались мальчики. Из-за этого яфирам приходилось снова и снова похищать женщин.
…В тот вечер Синния находилась у себя в лаборатории одна. Король Диллон вместе с Нидхуг отправились с визитами к правителям островов. Она измельчала лаванду для приготовления душистого мыла. Пестик, который Синния держала в руках, монотонно стучал по дну каменной ступки. Синния наслаждалась приятным ароматом лаванды. Было довольно поздно, и солнце уже начало клониться к закату. Синния ослабела от голода, ее клонило ко сну от пряного запаха лаванды. Но вдруг она почувствовала, что в комнате она не одна. Повернув голову, Синния увидела наблюдающего за ней Ахуру Мазду.
— Что вам нужно? — сонным голосом спросила Синния.
Веки ее отяжелели. Она всеми силами пыталась открыть глаза, хотя понимала, что, скорее всего, у нее ничего не получится, так как это сонное состояние вызвано заклинанием Ахуры Мазды.
— Прекратите! — закричала Синния.
Она лихорадочно пыталась вспомнить хоть какое-нибудь заклинание, способное защитить ее от Ахуры Мазды.
Яфир самодовольно улыбнулся:
— Не стоит противиться. Я выбрал тебя очень давно, когда ты только родилась, Синния. Ты не сможешь противостоять мне. Твоя магия слишком слаба для этого. И дело не только в том, что как маг я гораздо тебя сильнее. Моя магия способна причинять зло, а твоя служит только добру. Смирись, пришло время забрать тебя в страну яфиров. Ты будешь принадлежать мне.
Он подошел к Синнии и хотел взять ее за руку. Девушка отшатнулась от него.
— Оставь меня в покое, яфир! — закричала она. — У меня есть муж, которого я люблю, а ты — враг нашего народа. Я никогда не буду принадлежать тебе! Убирайся прочь! — Королева замахнулась на Ахуру пестиком.
— У тебя горячий нрав, Синния, — со смехом проговорил Ахура Мазда. — Приручить тебя будет непросто, но я люблю трудности. В конце концов ты все равно станешь моей, Синния. Но я не стану укрощать твой гордый нрав. Я хочу, чтобы ты оставалась такой же. И добьюсь твоей любви. А теперь пойдем!
Он схватил Синнию за ее маленькую изящную ручку.
От прикосновения яфира Синния ослабела, но всеми силами старалась вырвать руку у Ахуры Мазды. Внезапно она ощутила, что не может управлять своим телом. Она ничего больше не чувствовала, кроме прикосновения Ахуры. Синния упала на пол, глаза ее закрылись, несмотря на все отчаянные попытки девушки открыть их. Спустя секунду она провалилась во тьму.
К Синнии в лабораторию всегда приходила кошка. Она любила наблюдать за занятиями своей хозяйки. Здесь всегда было очень спокойно. Но этот вечер нарушился появлением странного незнакомца. Он возник ниоткуда. А потом вместе с ее хозяйкой вдруг исчез в клубах алого дыма. Кошка просто обезумела от ужаса. Шерсть на спине у нее встала дыбом. С диким криком она пронеслась мимо Бритто, вбежавшего на крики королевы и теперь стоявшего с открытым от удивления ртом.
Когда Синния открыла глаза, она обнаружила, что лежит на кровати в незнакомой комнате. Кровать была задрапирована шелком цвета морской волны. Синния всеми силами пыталась вспомнить, что с ней произошло и как она здесь оказалась. Лишь через несколько минут страха и отчаяния память вернулась к ней. Она все вспомнила. Ахура Мазда, предводитель коварного клана яфиров, похитил ее. Но что же он ей сказал? «Я выбрал тебя очень давно, когда ты только родилась». Что он имел в виду? И где она все-таки находится? Синния встала с кровати и тут же опрокинулась на пол. Она с ужасом поняла, что ноги больше не повинуются ей. Что же с ней случилось? В комнату вошли две женщины, подняли Синнию и уложили в кровать.
— Где я? — спросила она.
— Ты в замке нашего повелителя, — ответила одна из женщин.
— Не стоит вставать, — посоветовала другая, увидев, что Синния пытается снова подняться с постели. — Повелитель специально наложил на твои ноги заклятие, чтобы ты не смогла никуда уйти. Новоприбывшие всегда очень пугаются, обнаружив себя здесь, и делают всякие глупости.
— Меня зовут Синния. Я — королева Бельмаира, — сказала она. — Ваш повелитель сделал огромную глупость, похитив меня. Мой муж король и великий волшебник. Он уничтожит Ахуру Мазду и весь его клан.
— Не стоит так нервничать, моя дорогая, — ласково проговорила женщина. — Тебе нечего бояться. Жизнь в королевстве яфиров похожа на сказку. Смею тебя уверить, здесь ты будешь счастлива. И все равно никто из жителей Бельмаира не сможет тебя найти. Поэтому тебе лучше даже не думать о возвращении домой. Это просто невозможно. Меня зовут Арлаис. Я одна из жен Ахуры Мазды. А это моя по друга Минау. Она тоже жена Ахуры. Ты не голодна? Или, может, хочешь пить?
— Когда Ахура Мазда снимет заклятие с моих ног? — спросила Синния.
Арлаис была высокой и стройной, с темно-рыжими волосами, заплетенными в две косы. Минау — невысокой блондинкой с вьющимися, коротко подстриженными волосами.
— Я не знаю, — честно ответила Арлаис.
— Я не собираюсь находиться в этой постели вечно, — раздраженно воскликнула Синния.
— О, наш повелитель скоро придет сюда, — радостно сообщила Арлаис.
— Сколько времени я уже здесь нахожусь? — спросила ее Синния.
— Он доставил тебя сюда несколько дней назад, — ответила Арлаис.
— Все это время мы сидели здесь и ждали твоего пробуждения, — добавила Минау. — Ведь ты могла сильно испугаться, проснувшись одна в незнакомой комнате. Ты, наверное, проголодалась? И тебя, конечно, мучает жажда. Что бы ты хотела съесть?
— Ничего, — резко ответила Синния, покачав головой. — Все, чего я хочу, — это вернуться домой.
В этот момент в комнату вошел Ахура Мазда. Как всегда, на нем была одежда из синего и зеленого шелка.
— Муж мой, она только что проснулась, но отказывается от еды и питья! — воскликнула Арлаис, бросившись к Ахуре. — Что нам теперь делать?
Яфир обнял свою жену и поцеловал ее в щеку.
— Принеси мне вина и маленькие пирожные, которые ты так вкусно готовишь, любовь моя. Я сам покормлю ее. А ты, Минау, подарок небес, пойди вместе с Арлаис и помоги ей.
Нежно расцеловав обеих женщин, Ахура отправил жен из комнаты, приблизился к Синнии и сел рядом с ней на кровать.
— Я понимаю, ты очень напугана, — ласково проговорил Ахура, поднес руку Синнии к своим губам и поцеловал сначала запястье девушки, а потом ладонь. Он смотрел прямо в глаза Синнии долгим взглядом своих аквамариновых глаз.
К своему удивлению, девушка не увидела никакой угрозы в его взгляде.
— Ты похитил меня и перенес в свой мир! — возмущенно крикнула Синния, пытаясь вырвать у Ахуры руку.
— Да, — согласился Ахура, — но по нашим законам ты принадлежишь мне.
— Я никому не принадлежу, — отрезала Синния.
— Я выбрал тебя, когда ты родилась, и оставил на твоем теле знак, — стал объяснять Ахура Мазда. — У каждой девочки, рожденной в Бельмаире, на теле есть знак, оставленный одним из яфиров. Мы выбираем вас, как только вы появляетесь на свет, и по достижении брачного возраста забираем к себе. Я оставил свой знак на твоем холме Венеры. Этот знак в форме небольшого сердечка.
Услышав эти слова, Синния побледнела как полотно. Но все-таки она не могла в это поверить.
— Этого не может быть! — воскликнула Синния.
— Значит, ты не веришь, что на твоем теле действительно есть знак, оставленный мной? — усмехнулся Ахура.
— Я никогда не видела на своем теле никаких знаков, — возразила Синния. — Неужели ты осматривал мое тело, пока я спала?
Ахура рассмеялся.
— Уверяю тебя, Синния, что я не осматривал тебя. В этом не было необходимости. Зачем? Ведь очень скоро я изучу каждый дюйм твоего прекрасного тела. Но пока я не стал этого делать. Доставив сюда, я уложил тебя в постель и оставил одну отдыхать и приходить в себя после пережитого.
— Но перед этим ты наложил заклятие на мои ноги, чтобы я не смогла сбежать, — сердито проворчала Синния.
— Поверь мне, я сделал это для твоей же безопасности, — объяснил Ахура Мазда. — Я предполагал, что, как только ты проснешься, попытаешься встать с кровати. Так ведь и произошло, не правда ли?
Синния виновато потупилась и покраснела от стыда.
— Но даже если бы тебе удалось выбраться из комнаты, куда бы ты пошла? Ты ведь понятия не имеешь, где находишься, не так ли? — спросил Ахура Мазда.
— Ну и где же я нахожусь? — спросила Синния.
— Ты в королевстве яфиров. В женской половине моего замка, — спокойно ответил Ахура. — Не волнуйся, ты в полной безопасности, тебе ничто не угрожает. И никогда не будет угрожать: ни сейчас, ни потом.
— Я требую: немедленно верни меня домой! — властным тоном приказала ему Синния.
В комнату вошли Арлаис и Минау. Одна из них несла небольшой поднос с пирожными, а другая — графин с вином и два пустых бокала.
— Поставьте все это на стол, мои дорогие, — сказал Ахура Мазда. — А потом отведите Синнию в ванную и подготовьте ее к нашей первой брачной ночи.
— Первой брачной ночи?! Да я скорее умру, чем позволю тебе ко мне прикоснуться! — в бешенстве закричала Синния. — Я — жена Диллона, короля Бельмаира. Да как ты смеешь даже предлагать мне такое?!
— Согласно законам королевства яфиров, ты больше не жена Диллона. Ты принадлежишь мне. Теперь ты стала одной из моих жен. Я — повелитель клана яфиров и могу иметь шесть жен. Ты и будешь моей шестой женой. Я снял заклятие с твоих ног, Синния. Ты пойдешь в ванную вместе с Арлаис и Минау. А когда вернешься, я угощу тебя пирожными и вином. Нас ждет восхитительная ночь любви.
Он нежно поднял Синнию с кровати. Минау и Арлаис взяли ее под руки и увели из комнаты.
Они пришли в роскошную ванную. Ее стены были отделаны бледно-зелеными плитками. Пол покрыт кремовым мрамором с прожилками золота. Когда Арлаис и Минау раздели Синнию, они искренне восхитились тому, как красиво ее тело. Но вместе с тем женщин поразили заросли угольно-черных волос у Синнии на холме Венеры. Арлаис и Минау поспешно смазали его бледно-розовым кремом. Когда они смыли его, Синния с удивлением увидела, что волоски исчезли. Арлаис и Минау удовлетворенно улыбнулись, довольные своей работой.
Синния опустила голову и увидела тот самый знак, о котором говорил ей Ахура. Его знак! Значит, он сказал ей правду. Синния не могла вспомнить, видела ли она этот знак, когда была ребенком. Но потом, когда стала старше, заметить его стало невозможно. Женщины между тем вымыли и высушили ее длинные, черные как ночь волосы. А потом втерли в них какое-то особенное масло — и они засияли, как роскошный шелк. Затем они умастили ее тело другими ароматными маслами. Напоследок женщины привели в порядок ногти Синнии на руках и ногах, укутали в бледно-зеленый шелковый халат и отвели к Ахуре Мазде.
— Она готова, мой дорогой муж, — с улыбкой проговорила Арлаис.
Минау не произнесла ни слова. Синния давно поняла, что эта женщина не любит болтать попусту. И так как в данный момент ей нечего было сказать, она предпочла промолчать.
— А теперь подойдите сюда и поцелуйте меня, — сказал яфир. Жены послушно подошли к нему и нежно поцеловали. — Я очень благодарен вам за все, — проговорил Ахура. — А теперь идите к своим сыновьям, мои дорогие, и проведите с ними остаток вечера.
Когда женщины покинули комнату, Ахура Мазда протянул Синнии руку.
— Пойдем и выпьем вместе вина, — предложил он.
Синния покачала головой:
— Нет, я не буду ни есть, ни пить, пока вы не вернете меня домой. Мы оба знаем, что если я что-нибудь съем или выпью в королевстве яфиров, то буду вечно связана с этим местом.
— Ты выпьешь вместе со мной вина и поешь пирожных, — ласково проговорил Ахура Мазда. Но за этой напускной лаской Синнии послышалась нешуточная угроза. — Теперь ты принадлежишь мне, Синния. А этот полукровка, король Бельмаира, сын лесной феи и принца-тени, найдет себе другую жену. А если сердце его будет разбито от горя, когда он поймет, что не сможет тебя найти, то вернется в Хетар. Все равно скоро Бельмаир будет принадлежать яфирам. А теперь, когда ты стала моей женой, это произойдет даже раньше, чем я полагал. В общем, хватит бессмысленных разговоров. Нас ждет первая брачная ночь. Я хотел бы узнать твое тело получше. Тебе нечего бояться. Я буду с тобой осторожен и нежен.
«Хочу превратиться в блоху!» — проговорила про себя бесхитростное заклинание Синния. И тут же ее желание исполнилось.
Ахура Мазда очень удивился, обнаружив, что его пленница вдруг исчезла.
— Колдунья из Бельмаира, куда ты пропала? — спросил яфир. Он не слышал, как Синния произнесла заклинание.
А тем временем крошечная блоха сделала несколько огромных прыжков и спряталась в складках полога кровати. Теперь Синния была в безопасности, но она прекрасно понимала, что не сможет остаться в этом обличье надолго. И все же надеялась, что Ахура рассвирепеет и в порыве гнева выбежит из комнаты. Но ее ожидания не оправдались. Вместо того чтобы уйти, Ахура Мазда растянулся на кровати, положил руки себе под голову и принялся терпеливо ждать. Он догадался, что Синнии удалось превратиться в какое-то маленькое существо.
— Во что бы ты ни превратилась, ты не сможешь оставаться в этом состоянии вечно, — сказал он. — Да, ты действительно очень умна, моя дорогая, и боюсь, что твои способности сильнее, чем я предполагал. Но я очень терпелив и готов ждать сколько угодно, пока ты наконец не поймешь, что сбежать тебе не удастся, наша брачная ночь неизбежна.
Синния сидела, спрятавшись в складке шелкового полога. Она закрыла глаза и полностью сконцентрировалась на том, чтобы оставаться блохой. Прошло несколько часов. Никогда еще Синния не пребывала в иной сущности так долго. Она очень устала. Наконец, к огромному ее облегчению, Ахура Мазда поднялся с кровати.
— Я оставлю тебя одну, моя дорогая невеста. Думаю, ты очень устала, — сказал Ахура. В его голосе слышалась смесь удивления и нежности. — Я вернусь, когда ты отдохнешь и, может, станешь благоразумнее. Я поступил глупо, когда сразу же предложил тебе заняться со мной любовью. Но меня можно понять. Ты так красива, Синния, а я ждал столько лет…
Ахура вышел из комнаты, и Синния услышала, как открылась и закрылась дверь, в замке громко щелкнул ключ, а затем до уха ее долетел звук его удаляющихся шагов.
Но даже после его ухода Синния еще некоторое время не принимала своего человеческого обличья. А вдруг он не покинул комнату? Или просто притворился, чтобы застать ее врасплох? Блоха перепрыгнула на кровать и внимательно оглядела комнату, чтобы окончательно удостовериться, что здесь никого нет. С облегчением вздохнув, Синния опять приняла человеческое обличье. Она так устала от многочасового напряжения, что была не в силах шевельнуться. По щекам ее текли слезы. Ах, ну почему она не превратилась в какое-нибудь маленькое существо, когда Ахура Мазда проник в ее лабораторию! Тогда бы он не смог ее похитить, и она бы не оказалась в таком затруднительном положении. Ей во что бы то ни стало нужно сбежать от Ахуры Мазды. Но Синния не имела представления, где находится. Королевство яфиров? Никогда в жизни она не слышала о нем и потому не знала, где оно расположено. Сможет ли она уклоняться от приставаний Ахуры до тех пор, пока не узнает что-нибудь о местонахождении королевства яфиров? Ей во что бы то ни стало нужно попытаться отсюда сбежать. Но Синния прекрасно понимала, как сложно это будет осуществить. Ей хотелось спать, глаза закрывались. Сначала Синния изо всех сил боролась со сном. Но ни в комнате, ни за дверью не было слышно никаких подозрительных звуков. И тогда она решила, что ей лучше уснуть и набраться сил для борьбы с Ахурой. Кто знает, что взбредет в голову этому упрямцу яфиру? Сможет ли она противостоять влиянию Ахуры? Синнии пришло в голову, что блоха — самая удобная форма. Ведь, чтобы стать таким крохотным созданием, ей понадобится гораздо меньше сил, чем на перевоплощение в какое-то более крупное существо. Кроме того, такое превращение быстрее. И она сможет превратиться в блоху сразу же, как только услышит в замке скрежет ключа.
В следующие несколько дней Синнии удавалось перехитрить Ахуру Мазду. Если в комнату заходили жены Ахуры, Синния оставалась в своем обличье. Но стоило появиться Ахуре, Синния тут же превращалась в блоху и пряталась в складках занавесок на окне или в пологе кровати. Все это очень раздражало Ахуру Мазду, и его недовольство росло с каждым днем. Он не ожидал, что магические возможности Синнии настолько велики. Ахура понимал, что Синния с помощью заклинания превращается в какое-то маленькое существо, и потому может держаться в этом обличье очень долго. Но это понимание пришло не сразу. В первые дни яфир думал, что Синния превращается в какой-нибудь крошечный предмет обстановки, и скрупулезно искал этот предмет. Но все его попытки не увенчались успехом: он так и не смог найти ни одного незнакомого предмета обстановки в комнате.
— С тех пор как Синния появилась здесь, она не притронулась ни к еде, ни к питью, — однажды вечером сказала Ахуре его жена Арлаис, когда он в очередной раз потерпел неудачу в попытке поймать Синнию. — С каждым днем она все больше слабеет. Скоро у нее не останется сил на то, чтобы менять форму. И тогда она будет твоей. Ты просто должен набраться терпения.
— Если только она не умрет от голода и жажды, — предположила Минау. — У нее очень сильная воля, милорд. Мне кажется, она скорее погибнет, чем добровольно уступит тебе. Если ты действительно хочешь заполучить эту девушку, тебе нужно воспользоваться лотосом, милорд.
Минау говорила редко, но, если уж она решалась раскрыть рот, все внимательно прислушивались к ее словам. Ее замечания всегда были дельными и точными.
— А он уже расцвел? — спросил Ахура Мазда.
— Он расцветет завтра, милорд, — ответила Минау.
— Но эффект лотоса длится всего несколько часов, — возразил яфир.
— Да, это так, — ответила Минау, — но за эти несколько часов ты успеешь насладиться близостью с ней. А после этого она окончательно станет твоей. Как только Синния вдохнет пыльцу лотоса, ее воспоминания о прежней жизни померкнут, а сексуальное желание станет непреодолимым. Синния потеряет от страсти голову и отдастся тебе. А когда придет в себя, будет уже слишком поздно. Она окончательно станет твоей и никогда не сможет вернуться к своей прежней жизни. Ей это станет совершенно ясно. Разве не этого ты хочешь? Каждое твое прикосновение оставит неизгладимый след в ее душе. Она не сможет сбежать от этой хоть и горькой, но неотвратимой истины. К тому же все время, пока ее разум будет помрачен, ты сможешь кормить Синнию пирожными и поить вином. А стоит только ей съесть хоть что-нибудь в королевстве яфиров, она будет навеки привязана к нему.
— Минау, — в восхищении от ее разумных доводов воскликнул Ахура Мазда, — да ты просто мастер плести интриги! — С этими словами он подошел к ней и поцеловал ее долгим и страстным поцелуем. — Я тебя просто обожаю.
— Да, она совершенно права, милорд, — криво улыбнувшись, произнесла Арлаис.
Ей стало очень обидно, что выход из этой непростой ситуации нашла Минау, а не она. Но хоть и с трудом, она смогла скрыть свой гнев от присутствующих.
— Принесите мне лотос завтра утром, когда он расцветет, — сказал Ахура. — А сейчас я пойду проведать мою строптивую любовь.
Женщины вежливо ему поклонились, Ахура же пошел в маленькую комнату позади спальни, в которой томилась в плену Синния.
— Стена! Стань невидна! — сев на табурет, произнес заклинание Ахура.
Стена стала прозрачной, и теперь Ахура мог прекрасно видеть все, что там происходит. Синния сидела на стуле и не отрываясь смотрела на дверь. Она была бледнее обычного, под глазами появились синие круги. Девушка очень ослабела от этой упорной борьбы. Время от времени она не выдерживала и проваливалась в сон, но потом в испуге вскидывала голову. Яфир в очередной раз поразился ее мужеству и находчивости. Ахура мечтал о том, чтобы Синния подарила ему такую же мужественную и храбрую дочь, во всем похожую на нее. Что касается сыновей, то их у Ахуры было уже предостаточно. Он давно лелеял мечту, что одна из жен родит ему дочь. А дочери Синнии могли бы в будущем стать выгодными невестами. Если Синния родит ему хотя бы шесть дочерей, то Ахура заручится поддержкой знатных яфирских семей, и они изберут его королем Бельмаира, когда они захватят эти земли.
— Стена! Стань видна!
Ахура слишком долго наблюдал за Синнией, и его плоть возбудилась от желания. Ему срочно требовалась разрядка. Вернувшись в гостиную, Ахура окинул пристальным взглядом пятерых своих жен. Арлаис. Минау. Волюпия. Орея и Тина. Все они были очень красивы, и каждая по-своему вызывала у него восхищение. Он жил с ними вместе довольно долгое время. Каждая из них родила ему по крайней мере одного сына. Две из жен, Орея и Тина, опять были беременны. Их большие округлившиеся животы отчетливо выступали под одеждами. Ахура любил своих жен. Но сейчас ни одна из них не могла заменить Синнию. И все же нужно было сделать выбор.
— Волюпия, моя дорогая, сегодня ночью я хочу разделить ложе с тобой, — с нежной улыбкой проговорил Ахура и подал Волюпии руку.
Волюпия радостно поднялась с места и тоже улыбнулась ему.
— Я сделаю все, что пожелает мой господин, — покорно проговорила она и вышла из комнаты вместе с Ахурой.
— Я ей не завидую, — задумчиво проговорила Орея.
— Да, — согласилась Арлаис, — он так сильно хочет Синнию, что сегодня ночью Волюпии придется нелегко.
— Но он все равно не сможет удовлетворить свою страсть до конца, — заметила Минау.
Тина рассмеялась.
— Скоро Синния станет одной из нас, сестры мои. И ей самой будет непонятно, зачем так долго она отказывала ему. Ахура — замечательный любовник. Его семя всегда дает потомство. Акушерка сказала, что мой живот слишком большой для такого раннего срока, и, возможно, я рожу двойню. Я молю Небесные Силы, чтобы один из близнецов оказался девочкой.
Остальные женщины понимающе кивнули. Арлаис встала.
Вынув из кармана ключ от комнаты, где томилась Синния, она подошла к двери и открыла ее. Синния сидела в кресле, крепко вцепившись в подлокотники, готовая сразу вскочить с места, как только в комнату войдет Ахура.
— Не волнуйся, сегодня Ахура решил заняться любовью с Волюпией, — успокоила ее Арлаис. — Ты можешь немного расслабиться, этой ночью он не появится.
— Спасибо, — поблагодарила ее Синния.
— Почему ты ему отказываешь в любви? Ты же уже не девственница, — спросила Арлаис. — Ахура — замечательный любовник. Страстный. Нежный. Ласковый.
— Но я замужем, — ответила Синния. — Я люблю только своего мужа и не хочу ни с кем больше вступать в любовные отношения. Разве я похожа на хетарианку, которая, не задумываясь, может изменить мужу? Мне кажется, что это клан яфиров пагубно повлиял на тех бедных изгнанников, бывших бельмаирцев. Они переняли их легкомысленное отношение к браку. У твоего господина уже и так есть пять прекрасных жен. Зачем ему шестая? В Бельмаире многоженство считается недопустимым.
— Но ты сейчас не в Бельмаире, Синния. Не забывай об этом. Ты в королевстве яфиров. А здесь совсем другие законы. Предводителю яфиров полагается иметь несколько жен. Ахура Мазда не рядовой представитель этого клана, а его глава. Тут уж ничего не поделаешь. — Арлаис покачала головой, не желая понять упрямство Синнии и все же сочувствуя ей. — А теперь тебе нужно немного поспать, бедняжка. Думаю, завтра все изменится в лучшую сторону.
Арлаис вышла из комнаты и заперла дверь на ключ. Синния заплакала от отчаяния. Ей ужасно хотелось есть и пить. Перевоплощения отнимали у нее много сил. Особенно если ей приходилось пребывать в обличье блохи по нескольку часов за день. Синния была очень рада тому, что хотя бы сегодня вечером ей не придется превращаться. Ей так и не удалось выяснить, где находится королевство яфиров и каким образом можно выбраться из дворца. Она покинула свою комнату всего один раз, когда жены Ахуры отвели ее в ванную. Как возможно отсюда сбежать и вернуться в Бельмаир, к Диллону? Может ли быть, что у нее ничего не получится и она останется в королевстве яфиров навечно? Она очень скучала по дому. Ей так не хватало Диллона и Нидхуг! Тут вдруг одна ужасная мысль пронеслась у нее в голове. Если ей не удастся выбраться отсюда, у Верховного Дракона Бельмаира не будет другого выхода, как подобрать королю другую жену. Неужели Нидхуг, которая воспитывала ее с самого детства и практически заменила мать, может пойти на такой шаг? И неужели Диллон, ее муж, который утверждал, что, кроме Синнии, ему никто не нужен, пойдет на такую замену? Эти мысли были столь страшны, что Синния заплакала еще горше. В конце концов силы оставили ее, и она провалилась в тревожный, беспокойный сон. Синнии снилось, что кто-то зовет ее по имени. Синния! Синния! Каждый раз, заслышав этот зов, Синния спасалась бегством. Она боялась, что Ахура хочет заманить ее в западню во сне, потому что наяву ему это не удается.
Когда Синния проснулась, в окна проникал странный свет. Она поняла, что проспала очень долго. Но, несмотря на это, чувствовала такую слабость, что не могла даже поднять головы с подушки. Сердце Синнии тревожно забилось, когда она услышала, как в замке повернулся ключ. Девушка вскочила с постели и едва удержалась на ногах. Ее шатало от слабости. В ужасе она подумала, что в таком состоянии ей не удастся перевоплотиться. Что же делать? Но, к счастью, это оказалась Арлаис. Женщина держала в руках красивый белый цветок, напоминающий звезду. Она подошла к Синнии и сказала:
— Не правда ли, он прекрасен? — Арлаис протянула ей этот цветок. — Понюхай! — предложила она и, не дожидаясь согласия Синнии, сама поднесла цветок к самому ее носу.
Синния почувствовала едва уловимый, но соблазнительно прекрасный запах. Не в силах побороть искушение, Синния глубоко вдохнула аромат лотоса. В тот же миг глаза ее закрылись, и она без чувств рухнула на пол.
— Идите сюда, дамы, — позвала Арлаис своих подруг. — Мы должны побыстрее вымыть Синнию, подготовить ее к ночи любви с нашим господином.
Пять женщин отнесли девушку, находившуюся в бессознательном состоянии, в ванную и вымыли ее так же, как и в первый день. Потом они облачили ее в чистый абрикосового цвета халат и отнесли назад в спальню. Тем временем служанка перестелила постель. Женщины вышли из спальни. На пороге они столкнулись с Ахурой Маздой. Арлаис закрыла дверь за мужем и улыбнулась, довольная проделанной работой.
— Мы хорошо потрудились. Остальное он сделает сам, — сказала Арлаис.
— Уверена, он тоже справится со своей работой, — усмехнулась Минау.
— Надеюсь, Синния сможет его удовлетворить, — откликнулась Волюпия. — После последней ночи любви у меня все тело болит.
Ее подруги весело рассмеялись. Они могли только догадываться, что происходит между Ахурой и Синнией за закрытой дверью спальни.
— Где я? — сонным голосом спросила Синния.
Ей с трудом удалось открыть глаза.
— В нашей спальне, моя дорогая, — сказал Ахура Мазда. — Ты очень устала. — Наклонившись, он нежно поцеловал ее. — Тебе нужно выпить немного вина и что-нибудь съесть, чтобы набраться сил. — В руке его появился золотой кубок, усыпанный рубинами. Бережно взяв Синнию за плечи, он посадил ее и поднес бокал к ее губам. — Сможешь выпить это ради меня, моя дорогая?
Должна ли она послушаться Ахуру и выпить вина? Эта мысль промелькнула в ее голове, вызвав какие-то смутные воспоминания. Но в следующую секунду Синния припала губами к кубку и начала жадно пить. Ее давно уже мучила жажда, и прохладное сладкое вино приятно смачивало ее пересохшее горло.
— Как хорошо, — пробормотала она, наконец оторвавшись от кубка.
— Да, это превосходное вино, моя принцесса, — проворковал Ахура. Он взял у нее из рук кубок и протянул ей глазированное пирожное. — Попробуй, пирожные столь же восхитительны, как и вино.
Он протягивал Синнии одно пирожное за другим, и она жадно поглощала их, не в силах остановиться.
— Я хочу еще вина, — сказала Синния и взяла у него из рук кубок.
— Пей сколько хочешь, моя дорогая принцесса, — глубоким, волнующим голосом с мягкой улыбкой проговорил Ахура.
«Ахура очень привлекательный мужчина, — подумала Синния. — У него такие красивые аквамариновые глаза и такие прекрасные серебристо-золотистые волосы». На Ахуре не было никакой одежды, если не считать простыни, обернутой вокруг бедер. Синния провела рукой по его обнаженной груди.
— Я — твоя невеста? — спросила она. — И это — наша брачная ночь?
— Да, ты — моя невеста, и это наша брачная ночь, — ответил Ахура, взял ее руку и поцеловал сначала ладонь, а потом запястье.
По телу Синнии пробежала легкая дрожь.
— У меня путаются мысли, — пожаловалась она.
— У тебя был очень трудный день, — сказал он. — И не страшно, если ты чего-нибудь не помнишь. Важно одно: я тебя люблю. Ты теперь моя, Синния. Моя, и только моя! А сейчас позволь мне оказать тебе великую честь, какую женихи оказывают своим невестам.
Ахура развязал пояс ее шелкового халата. Ее обнаженное тело предстало перед его взором. Синния заметила, с каким вожделением он на нее смотрит.
— А мы с тобой когда-нибудь занимались любовью? — спросила она.
— Нет, это наша первая с тобой ночь, но ты уже не девственница, моя принцесса. Ты была замужем, но твой первый муж умер, — проговорил он.
Ахура не знал, забыла ли она под воздействием лотоса о своем прежнем сексуальном опыте или нет. Поэтому он не стал обманывать Синнию и говорить, что она еще девственна. Если бы Синния поняла, что он говорит ей неправду, то заподозрила бы неладное и все могло рухнуть. Протянув руку, он слегка стиснул ее груди. Они напоминали налитые соком осенние яблоки. Ахура нежно ласкал их, удивляясь тому, какая мягкая у Синнии кожа. Не в силах бороться с искушением, Ахура ущипнул сосок и принялся мять его. Не увидев сопротивления со стороны Синнии, он приник губами к ее груди и принялся ласкать ее, легонько прикусывая зубами.
— Ох! Ох! — стонала Синния.
Ей очень нравилось, как Ахура ласкает ее грудь.
Не в силах больше сдерживаться, она скинула с себя халат, а затем сорвала с Ахуры простыню, и он опрокинул ее на подушки.
— Позволь мне! Позволь мне! — закричала Синния, оторвав его от своей груди и в свою очередь опрокидывая его на подушки. Встав на колени, Синния принялась ласкать губами его соски. — О, как мне это нравится! — возбужденно вскричала она. — А тебе нравится то, что я делаю?
— Да, очень, — удивленно прошептал Ахура, с трудом сдерживая страстный стон.
Ахура и предположить не мог, что Синния окажется столь темпераментной. Сердце его билось все сильнее, и с каждой секундой его плоть все больше и больше наливалась желанием. Но он не хотел спешить. К чему торопиться, если времени у них предостаточно, ведь Синния придет в себя лишь через несколько часов. Поднявшись, он приблизил свое лицо к лицу Синнии и впился в губы долгим и страстным поцелуем. Огонь его желания разгорался все сильнее. Ахура Мазда целовал Синнию и никак не мог оторваться. Их языки переплелись в страстном безумном танце. Синнии нравились его поцелуи. Его губы были теплыми и чувственными. В голове Синнии опять пронеслись смутные воспоминания, что где-то когда-то — не здесь и не с этим мужчиной — ей так нравилось предаваться любви. Слегка отстранившись от Ахуры, Синния очень удивила его, когда раздвинула ему ноги. Потом она начала покрывать его тело бесчисленными поцелуями. Она доставляла ему удовольствие и языком и губами. Ей нравился вкус его плоти. Он пьянил и невероятно возбуждал Синнию. Когда она взглянула на его мужской орган, то поразилась его размерам. Он был просто огромным. Синния поменяла положение своего тела, принялась его ласкать своими грудями.
Он смотрел на нее с восхищением и удивлением. Синния была просто создана для любви. Он наблюдал, как она играет с его плотью, и с трудом сдерживал растущее возбуждение. Но потом это возбуждение стало просто невыносимым. Ахуре срочно требовалась разрядка.
— Моя дорогая, тебе удалось возбудить меня. Я весь горю от вожделения и хочу разделить его с тобой.
— Что я должна для тебя сделать? — спросила Синния.
— Ляг на спину, — попросил Ахура и, когда она сделала это, припал лицом к ее лону. — Теперь ляг так, чтобы моя плоть опять оказалась между твоих грудей, а я тем временем буду доставлять тебе неземное наслаждение, — сказал Ахура.
Он приник губами к ее влажному припухшему лону и принялся ласкать его языком. А Синния ласкала его плоть с помощью своих пухлых аппетитных грудок. Почувствовав, как она поцеловала его набухший мужской орган, Ахура понял, что уже больше не может сдерживаться.
— Ты собираешься войти в меня? — проворковала Синния. — Твой орган такой огромный. Вряд ли у моего предыдущего мужа он был таким же большим.
— Да, я тоже так думаю. Именно поэтому смертные женщины обожают предаваться любви с яфирами. Наши размеры куда больше этих эфемерных органов смертных мужчин.
— Но он не повредит мне? — надув губки, проговорила Синния.
— Не бойся, я буду очень осторожен, — сказал Ахура, вплотную приблизив свою плоть к ней.
Ахура дрожал от наслаждения, как будто это с ним происходило впервые. Синния была самой соблазнительной девушкой, с какой он когда-либо занимался любовью. Он входил в Синнию все глубже и глубже.
— Я хочу ощущать в себе весь твой роскошный скипетр! — неожиданно выкрикнула Синния.
Со звериным ревом Ахура Мазда набросился на нее.
— О, моя обожаемая колдунья, — прошептал он. — Еще ни одну девушку я не желал так сильно!
Колдунья. Это слово опять пробудило в Синнии какие-то неясные воспоминания. Словно в туманной дымке прошли перед ее взором смутно знакомые образы. Но она не могла понять, с чем это может быть связано. Да и не хотела ничего вспоминать и ни о чем думать. Кроме жаркого тела Ахуры.
— А теперь, мой дорогой, люби меня со всей страстью! — Она впилась ногтями в спину Ахуре. — Подари мне неземное наслаждение! Не останавливайся!
К удивлению Ахуры, сексуальное желание Синнии было не менее, если не более сильным, чем его собственное. Он входил в нее снова и снова, так глубоко, как только мог. Синния стонала от наслаждения. Он продвигался все глубже. Его мужской орган готов был лопнуть от напряжения, и наконец последовала долгожданная разрядка. Ахура излил в Синнию свое семя. Его большое тело содрогалось в судорогах удовлетворения.
Но Синния удовлетворения так и не испытала. Ахура в изнеможении откинулся на подушки. Синния сгорала от неудовлетворенной страсти. Плача, она проклинала Ахуру за слабость и неспособность доставить женщине настоящее наслаждение.
— Как ты мог удовлетвориться сам, не доставив мне наслаждения?! — всхлипывая, восклицала Синния.
В ее голосе слышались злость и разочарование.
Ахуру Мазду очень смутили и расстроили обвинения Синнии.
— Но я ведь очень старался доставить тебе удовольствие, — оправдывался Ахура.
— Тем не менее тебе не удалось меня удовлетворить. А все потому, что ты думал только о себе, — предъявила новые обвинения Синния. — Уходи, раз ты все равно больше не можешь любить меня. Я очень разочарована. Мне нужно успокоиться.
— Я смогу удовлетворить тебя, но мне нужен отдых, — виновато проговорил Ахура.
— Но ты же маг. Ты сможешь опять вызвать у себя желание и заняться со мной любовью. Надеюсь, в следующий раз ты не поступишь как последний эгоист и будешь думать не только о себе, — всхлипывая от обиды, проговорила Синния.
Поднявшись с кровати, Ахура пошел в свой кабинет и достал из шкафчика графин с какой-то желтовато-зеленой жидкостью. Потом взял с полочки мраморный сосуд и снял с него крышку. Зачерпнул ложку кроваво-красного порошка и высыпал его в хрустальный бокал, а сверху налил желтоватой жидкости из графина. Смесь в бокале запузырилась, забурлила и запенилась. Ахура Мазда подождал, пока она успокоится и станет абсолютно прозрачной, как стекло, залпом выпил волшебное снадобье и вернулся к Синнии. Его плоть опять налилась силой.
— Но предупреждаю сразу, — сказал он, — в эту ночь мы сможем заняться любовью всего один раз.
И тут же без лишних разговоров Ахура вошел в Синнию.
— О да! Как же мне хорошо! — воскликнула Синния. — А теперь люби меня еще более страстно, чем в прошлый раз. Я все-таки должна сегодня ночью получить удовлетворение!
Ахура делал все, как она просила, Синния трепетала от наслаждения, в страсти царапала его спину ногтями. Но, несмотря ни на что, удовлетворения опять не получила. Что касается Ахуры, то он испытал мощный и неповторимый оргазм. И странно, судя по всему, Синния не испытывала никакой усталости. Ее неутомимость удивляла Ахуру, и он никак не мог понять, почему не может довести ее до удовлетворения. Ведь он с легкостью удовлетворял всех женщин, с которыми ему когда-либо приходилось заниматься любовью. Ахура Мазда мог бы подумать, что Синния просто не способна к физическому удовлетворению, если бы не одно обстоятельство. Дело в том, что Ахура незримо присутствовал в спальне Диллона и Синнии, когда они занимались любовью, и видел, как во время их обоюдного удовлетворения воздух потрескивал и комнату заливал золотой свет. И у Ахуры не было никаких сомнений в том, что Синния получала неземное наслаждение во время соития с Диллоном. Но почему же ему не удается ее удовлетворить? Может, аромат лотоса не только лишил Синнию памяти, но и притупил ее чувства? Может, зря он послушался совета Минау? Но ведь тогда сегодняшняя ночь вообще была бы невозможна. Синния никогда не подпустила бы его к себе. Каждый раз, как только он входил в ее комнату, она исчезала.
Синния вела себя очень раскованно, когда они занимались любовью, но тем не менее удовлетворения не получила. Почему? Ахура решил провести всю ночь в постели Синнии. Возможно, она сама отдастся ему, когда память вернется к ней и она поймет, что между ними произошло. И возможно, тогда, не под воздействием лотоса, Синния получит удовлетворение. Мысли его были прерваны всхлипываниями Синнии, которая все еще лежала в его объятиях.
— Успокойся, моя принцесса, я сделаю все, чтобы удовлетворить тебя, — пообещал ей Ахура. — Давай немного отдохнем, а потом займемся любовью еще раз.
Они проспали несколько часов, а когда Синния проснулась, они опять начали заниматься любовью. Ахура понял, что Синнию очень возбуждает, когда он ласкает ее груди. И потому теперь он сосредоточился на них: ласкал, целовал и теребил их. Он покрывал ее лицо бесчисленными поцелуями и нежно гладил. Снова возбудившись, Ахура лег на Синнию. Медленно, очень медленно он вошел в нее. Сначала он двигался медленно и осторожно, но с каждой минутой толчки Ахуры становились все агрессивнее и яростнее. Синния стонала от наслаждения, которое все усиливалось. Ахура был уверен, что в этот раз он даст Синнии то, что она так страстно желает. То, что необходимо ей как воздух.
И действительно, через мгновение Синния наконец ощутила, как волна удовольствия накрывает ее.
Это была смесь сладости и огня. Она купалась в волнах наслаждения, но вдруг оно начало так же стремительно исчезать, как и появилось. Синния пыталась задержать наслаждение, но безуспешно. Она падала в какую-то черную бездну.
— Диллон! — закричала она.
Сердце ее стало биться слабее, и Синния открыла глаза. Ахура все еще был в ней. На его красивом лице застыла победная улыбка. Синния начала кричать от ужаса и разочарования, но Ахура просто зажал ей рот рукой. Теперь он двигался в ней еще интенсивнее, чтобы и самому достичь удовлетворения. Синния укусила его за руку, которой он зажал ей рот. Она чувствовала вкус его крови у себя во рту, но он все равно не вышел из нее, пока не удовлетворился.
— Как ты мог сделать это со мной? — всхлипывая, проговорила Синния, когда наконец все закончилось.
Чары спали. Синния полностью очнулась и в ужасе обнаружила, что на ней нет никакой одежды, волосы ее перепутались, а рядом с ней лежит абсолютно обнаженный Ахура Мазда.
— Я же сказал тебе, Синния, что ты принадлежишь мне. Неужели ты думала, что я буду ждать твоего согласия вечно? Я всю ночь провел в твоей постели, и мы занимались любовью. Честно говоря, ты меня очень удивила. Еще никогда я не встречал такой страстной женщины. — С этими словами Ахура обнял ее и принялся ласкать ее груди.
Ударив Ахуру кулаком, Синния отстранилась от него. Она пыталась выцарапать Ахуре глаза, но он ловко уворачивался от нее.
— Чудовище! Соблазнитель! Ты осквернил меня, и я больше никогда не смогу быть вместе со своим мужем! Я тебе никогда этого не прощу, Ахура Мазда! Никогда!
— Да, я осквернил тебя, и ты больше никогда не сможешь быть вместе с юным королем Бельмаира, Синния. Неужели ты думаешь, что знатный бельмаирец захочет иметь дело с женщиной, оскверненной соитием с яфиром? — насмешливо спросил Ахура. — Хочешь узнать, сколько раз за ночь мы были вместе? Ты видишь царапины на моем теле? Это все следы твоей страсти. Ты с радостью впустила меня в свое лоно, и еще ни с одной женщиной у меня не было такой страстной ночи любви. У тебя нет пути назад. Ты принадлежишь мне! Теперь ты понимаешь, что я говорю правду, моя принцесса?
Синния в бессилии разрыдалась. Все кончено. Теперь они с Диллоном никогда не смогут быть вместе. Даже если Диллон сможет ее простить, то по законам Бельмаира он не имеет права принять к себе жену, которая ему изменила. Особенно если она изменила с яфиром. Ведь яфиры — самая презираемая раса. Если бы Диллон принял ее после того, что произошло, то навсегда бы испортил свою репутацию и опозорил нравственную историю Бельмаира. Чувство безграничного отчаяния переполнило Синнию. Теперь она никогда не сможет вернуться домой. В свой любимый Бельмаир. Увидеть Нидхуг. Все эти мысли были для Синнии невыносимы.
— Успокойся, моя красавица, моя принцесса, — ласково проговорил Ахура Мазда. — Не плачь так горько и безутешно. Ты думаешь, что жизнь твоя кончена, но на самом деле она только начинается. Ты даже представить не можешь, что тебя ждет. Жизнь в королевстве яфиров спокойна и безопасна. В моем замке есть все, чего только можно пожелать. Мои жены скоро станут твоими лучшими подругами. Они тоже прибыли сюда из Бельмаира и когда-то были так же испуганы, как и ты сейчас. Теперь они очень счастливы. Я очень люблю своих жен, они меня тоже. Они окружены заботой и роскошью. Любое их желание исполняется в тот же миг. Каждая из жен родила мне чудесных сыновей. Но ты, моя принцесса, родишь мне дочь, и за это я сделаю тебя королевой своих земель. Когда-нибудь мы вернемся в Бельмаир. Это произойдет скоро. Народ Бельмаира обречен. Ведь некому будет рожать детей. А Диллон? Что ж, когда он поймет, что народ Бельмаира невозможно спасти, вернется в свой мир. — Ахура погладил Синнию по черным как ночь волосам. — Скоро ты забудешь свою жизнь в Бельмаире, моя принцесса. Ты будешь помнить только о нашей любви.
Он обнял плачущую девушку и принялся покрывать лицо Синнии бесчисленными поцелуями, слизывая ее слезы. Синния лежала в его объятиях покорно и беспомощно. Она не стала сопротивляться, когда Ахура опять решил заняться с ней любовью. Какой теперь в этом был смысл? Она проиграла в борьбе с яфиром. Синния безучастно лежала, пока Ахура занимался с ней любовью. Разве она могла что-то изменить? Ахура все равно с легкостью сломил бы любое ее сопротивление. Он целовал и ласкал ее так умело, что Синния возбудилась, сколько она ни противилась этому чувству.
— Скажи мне, что ты моя, — прошептал Ахура.
— Нет! — всхлипывая, проговорила она.
Он с нежностью рассмеялся.
— Скажи мне это, или я не стану дожидаться, когда ты удовлетворишься. — С этими словами он наполовину вышел из нее. — Скажи мне это, моя принцесса. Скажи это. — И он припал губами к ее груди.
Синния готова была взорваться от переполнявшего ее возбуждения. Голова ее кружилась, тело жаждало разрядки. Но если она скажет то, чего хочет Ахура, пути назад уже не будет. Синния опять расплакалась. В любом случае пути назад уже не было. Не важно, скажет она то, что он хочет, или нет.
— Я твоя, Ахура Мазда, — наконец произнесла Синния.
У нее больше не было сил сопротивляться своим желаниям. И почти сразу же ее накрыла волна удовлетворения. Голова ее кружилась, сердце отчаянно билось, перед глазами замелькали разноцветные круги.
— Да, ты моя, — победно провозгласил Ахура. — Ты стала моей, как только родилась, и я оставил на твоем теле свой знак в виде сердечка. — Он впился в ее губы жадным и страстным поцелуем. — Я всегда буду любить тебя, моя принцесса.
Слова странным образом подействовали на Синнию. Она больше не сердилась на Ахуру и даже подумала, что когда-нибудь захочет родить ему дочь.
Это были последние ее мысли. Синния погрузилась в глубокий сон без сновидений. А когда проснулась, Ахуры рядом не было. Не понимая почему, Синния опять горько заплакала. Она пыталась вспомнить, что же с ней случилось, но никак не могла. Последнее, что она помнила, — это как Арлаис принесла ей красивый белый цветок и поднесла его к самому ее носу. После этого в памяти Синнии была черная дыра. Не нужно было обладать особым умом, чтобы понять, что цветок был заколдован. Но что происходило в последующие несколько часов? Ахура Мазда сказал, что они провели бурную ночь любви. Тело Синнии болело, и она поняла, что Ахура сказал ей правду.
Возможно, запах лотоса затуманил ее разум, и потому она позволила Ахуре овладеть ею. Синния грустно покачала головой. Никто не мог бы упрекнуть ее в том, что она быстро сдалась под натиском Ахуры. Она долго и упорно сопротивлялась. В течение нескольких дней она превращалась в блоху, стоило ему войти к ней в комнату. Но как же глупо с ее стороны было поддаться соблазну и понюхать этот прекрасный цветок! Но разве она могла ожидать коварства от Арлаис? Она выглядела такой бесхитростной, искренней и доброй. Разве можно было догадаться о том, что цветок заколдован? В Бельмаире никто не делал ничего подобного.
Дверь открылась, и в комнату во главе с Арлаис вошли пять женщин.
— Пойдем, Синния. Пора принять ванну. Каждый день мы вместе принимаем ванну. Мы все — жены Ахуры Мазды. А теперь ты стала одной из нас. Ты уже знакома с Минау. Это Волюпия. — Арлаис подтолкнула вперед высокую рыжеволосую девушку. Глаза ее были черны, как спелые вишни. — Это Орея. — Вперед вышла золотоволосая кареглазая девушка. — А это Тина. — У Тины были густые каштановые волосы и красивые серые глаза.
— Кажется, у тебя была бурная ночь любви, — усмехнувшись, заметила Волюпия. — Это всегда видно. И это хорошо. Может, Ахура будет более спокоен и нежен с нами. Весь этот месяц он мечтал о твоем появлении и был сам не свой от возбуждения.
— Я не хочу здесь оставаться, — сказала Синния.
— Конечно не хочешь, — понимающе кивнула Орея. — Все мы когда-то мечтали о возвращении домой. Но потом поняли, что муж наш ласков и добр, а пути назад все равно нет. Нам очень повезло. Не все яфиры столь же добры, как Ахура Мазда. Например, муж моей сестры, которую похитили вместе со мной, бьет ее.
— Но у меня уже есть муж, — возразила Синния. — Его зовут Диллон, он король Бельмаира. Он очень красив, добр, и я люблю его больше всего на свете.
— Тебе лучше забыть его, — посоветовала Тина. — Он все равно никогда не примет тебя после того, как ты провела ночь с яфиром. Теперь ты — жена предводителя яфиров. Тебе еще повезло, что тебя не отправили на Ярмарку невест.
— Тина, зачем ты пугаешь Синнию? — с упреком спросила ее Арлаис.
— А что такое Ярмарка невест? — заинтересовалась Синния.
— Ахура, наверное, рассказал тебе, что яфиры оставляют знак на теле каждой девочки, рожденной в Бельмаире. Каждой похищенной бельмаирке дается испытательный срок длиной шесть месяцев. Если за это время девушка не забеременела, муж отправляет ее на Ярмарку невест. Там ее выбирает какой-нибудь другой яфир и тоже дает ей испытательный срок — теперь уже три месяца. Все это время он регулярно занимается любовью с этой женщиной. Если в течение этих трех месяцев она беременеет, мужчина женится на ней. Если же нет, то она переходит к следующему и так без конца, пока она наконец не забеременеет. Если же это все равно не происходит, ее отправляют обратно в Бельмаир. Но такое случается довольно редко. Зачинать детей — обязанность каждого мужчины в наших землях. Ведь иначе наш народ вымрет, — объяснила Тина.
— У нашего повелителя уже несколько детей, — вступила в разговор Волюпия. — У меня, например, два сына. У Минау тоже два. У Арлаис — три. У Тины и Ореи пока по одному сыну. Но, как видишь, они опять беременны. Увы, никто из нас не родил ему дочерей, о которых он так страстно мечтает. Мы надеемся, что ты родишь ему дочь.
— Мы можем продолжить наш разговор в ванной, сестры, — предложила Арлаис.
Приблизившись к кровати, она взяла Синнию за руку.
— Пойдем с нами, дорогая. Ты почувствуешь себя гораздо лучше после ароматной ванны и массажа. — Арлаис чмокнула Синнию в щечку. — Ты много плакала, хотя у тебя нет причин для слез. Обещаю, ты здесь будешь очень счастлива.
Когда они вошли в ванную, Синния увидела слуг и очень удивилась. До этого она еще не встречала в этом замке обслуги.
— Но почему они все мужчины? — спросила она.
— В королевстве яфиров в качестве слуг используют только мужчин. Но бояться их не стоит. Они все евнухи, — объяснила Арлаис. — В наших землях рождается слишком много детей мужского пола. Поэтому семьи из низших слоев общества часто посылают в услужение своих сыновей. Перед тем как принять на службу мужчину, его кастрируют. В Бельмаире тоже в последнее время стало рождаться слишком мало женщин. И потому лишь немногие из яфиров могут выбрать себе там невесту и оставить на ее теле свой знак.
Синнию раздели и приготовили к омовению. Затем евнухи принялись раздевать жен Ахуры.
Женщин провели в первую комнату ванной. Там они терпеливо ждали, стоя в углублениях в мраморном полу. Евнухи пропитали мылом большие губки и принялись мыть женщин. Потом они прошли во вторую комнату с большим квадратным мраморным бледно-зеленым бассейном, наполненным ароматной водой. В воде плавали лепестки роз. Рядом с бассейном были скамейки. Сидя в теплой воде, женщины опять принялись непринужденно болтать. Им было интересно узнать от Синнии о ее ночи любви с Ахурой. Они засыпали ее вопросами.
— Но я ничего не помню, — призналась Синния.
— Это из-за воздействия лотоса, — впервые за это утро нарушила молчание Минау. — А ты полностью раскрепостилась? Даже самые скромные, целомудренные женщины раскрепощаются в постели с Ахурой.
— Да, она вела себя даже слишком раскованно, — озорно рассмеявшись, проговорила Волюпия. — Я случайно услышала разговор между нашим мужем и Арлаис после того, как он покинул спальню. Ахура рассказал, что Синния сама просила заняться с ней любовью снова и снова и была прямо-таки ненасытной. Ему пришлось даже принять возбуждающее средство, чтобы удовлетворить ее, а иначе она никак не желала успокаиваться. Только после этого она уснула.
Бледные щеки Синнии залила краска.
— Я не помню ничего до того, как очнулась и увидела, что Ахура занимается со мной любовью. Когда я поняла, что произошло, я постаралась прогнать его, но было уже поздно.
— И все же ты получила от Ахуры ни с чем не сравнимое наслаждение, — со смехом сказала Волюпия. — Я-то уж знаю, какой горячий и искусный любовник наш муж.
— Ты теперь принадлежишь ему. Как и все мы, — заявила Арлаис. — Нам всем очень повезло.
— А ты давно уже здесь живешь? — обратилась Синния к Арлаис.
Та выглядела не старше двадцати пяти лет.
Арлаис ненадолго задумалась, а потом сказала:
— Не знаю точно. Думаю, я нахожусь здесь уже несколько сотен лет. Когда Ахура Мазда похитил меня, мне было двадцать семь. Женщины в королевстве яфиров никогда не стареют. Но нас предупредили, что, если мы покинем эти земли, то немедленно состаримся.
— И это действительно так. Похищенные женщины, которые вернулись в Бельмаир, превратились в старух, — ответила Синния. Ей пришло в голову, что это еще одна причина, по которой она не может вернуться в Бельмаир.
— Я первая, кого Ахура Мазда взял в жены, — сказала Арлаис. — До того как Ахура женился на мне, он в течение нескольких столетий боролся за власть в королевстве яфиров. Когда-то у него была жена из клана яфиров. Она умерла вскоре после того, как родила Ахуре сыновей-близнецов. Они выросли еще до того, как Ахура на мне женился. Минау живет здесь уже почти триста лет. Волюпия прибыла сюда семьдесят лет назад. Орея и Тина живут с нами уже сто пятьдесят лет. Все мы остались в том же возрасте, в каком нас похитили из Бельмаира. Минау — двадцать три года, Волюпии — девятнадцать, Орее — двадцать. А сколько лет тебе, Синния?
— Мне недавно исполнилось восемнадцать, — ответила Синния.
— Значит, ты самая молодая из нас, — с улыбкой заметила Арлаис. — Те, кто родились в королевстве яфиров и чьи предки были яфирами, взрослеют как простые смертные, но очень долго не стареют. Ахуре Мазде уже по крайней мере два тысячелетия. Он уже прожил первый этап своей жизни. И я очень горжусь тем, сколько он успел сделать за это время. Если мне всю жизнь будет двадцать семь лет, я хочу, чтобы Ахура всегда оставался таким же горячим и пылким любовником.
Женщины, соглашаясь с ней, закивали.
— Но как вы делите своего мужа между собой? — спросила Синния. — Неужели вы не испытываете ревности?
— Но почему мы должны ревновать? — не поняла Минау.
— Ахура Мазда очень добрый, — отозвалась Орея.
— И он одинаково нежен и ласков со всеми нами, — продолжила Тина.
— Оттого, что у него несколько жен, он не становится менее горячим любовником с остальными, — пояснила Волюпия. — Мы и к тебе нисколько его не ревнуем, даже рады, что теперь его пыл разделится и на тебя. Остальным достанется меньше его неукротимой страсти, которая, по правде говоря, даже утомляет. Временами он успевает вымотать одновременно двух из нас.
Женщины хихикнули.
— Но как он успевает заняться любовью со всеми вами и никого не обделить? — Несмотря на невеселые мысли, Синния никак не могла совладать со своим любопытством.
— Он занимается любовью с каждой из нас по крайней мере раз в неделю, — принялась объяснять Арлаис. — Но так как ты его новая жена, в течение нескольких недель он будет заниматься любовью только с тобой. Он хочет, чтобы ты как можно скорее забеременела, чтобы тебя признали способной к деторождению. Орея и Тина сейчас беременны и не могут ублажать его, поэтому в течение последних двух месяцев мне, Минау и Волюпии приходилось брать удар на себя. Мы будем рады, что теперь сможем хоть немного отдохнуть, — объяснила Арлаис и дружелюбно улыбнулась Синнии.
Арлаис подала своим подругам знак, они вышли из ароматной воды, и невозмутимые евнухи принялись вытирать их большими пушистыми полотенцами. После этого женщины легли на мраморные скамьи, и евнухи стали массировать их тела. Наконец они покинули ванную и перешли в гостиную. Синния с удивлением отметила, что комната странной круглой формы имеет семь дверей. Одна из них вела в коридор, а остальные шесть — в спальни женщин.
Молчаливый слуга принес им пирожных и графин, наполненный золотистым напитком. Он осторожно поставил поднос на маленький столик, вокруг которого на больших разноцветных подушках расселись женщины.
— Угощайся, тебе больше нечего опасаться, ты уже ела пирожные и пила вино с Ахурой Маздой, — обратилась к Синнии Арлаис, протягивая ей бокал. — Я тебя не обманываю, честное слово.
— Теперь это не имеет никакого значения, — грустно сказала Синния. — Все равно я никогда не смогу вернуться домой. — С этими словами она сделала большой глоток вина, и по ее телу разлилось странное спокойствие. Но, несмотря на то что ей стало лучше, грустные мысли ее не покинули, и она тяжело вздохнула.
Арлаис переглянулась со своими подругами — те понимающе кивнули. Все женщины, похищенные из Бельмаира, поначалу чувствовали себя, как сейчас Синния. Но они знали, что, несмотря на свое горе, Синния скоро будет счастлива и довольна своей жизнью. Ей понравится в королевстве яфиров. Арлаис взяла с подноса глазированное пирожное и с улыбкой протянула его Синнии.
— Съешь вот это, — сказала она, и Синния послушно приняла пирожное из ее рук.
