• Дочери торговца шелком, #3

Глава 9

 Престол Генриха VII трудно было назвать незыблемым. Незадолго до приезда Лучианы в Англию о своей претензии на власть заявил молодой представитель династии Йорков, назвавшийся графом Уориком – сыном покойного герцога Кларенса, брата Эдуарда IV. Утверждали, что Уорик сумел освободиться из Тауэра, куда Генрих заключил его после победы над Ричардом III в битве при Босворте.

 Большинство сторонников Йорков понимали, что юноша – дерзкий самозванец, но все равно поддерживали смуту. В итоге мошенник был коронован в Ирландии под именем Эдуарда VI, собрал войско и проник в сердце Англии, но был разгромлен в битве при Стоук-Филде. Руководившие марионеткой заговорщики погибли в бою, а самого Ламберта Симнела (таково было настоящее имя самозванца) Генрих помиловал и отправил на кухню крутить вертелы, на которых жарилось мясо к королевскому столу.

 Эту запутанную историю лорд Лайл рассказал синьоре Аллибаторе.

 – Медичи подвергли бы обманщика публичным пыткам, – заметила в ответ Лучиана. – А потом, в назидание гражданам, казнили бы на глазах у всех.

 – Помню, вы говорили, что Медичи не правят во Флоренции, – усомнился Роберт.

 – Официально действительно не правят, однако богатство и могущество этой семьи создают обратное впечатление, а потому те, кому необходимо решить какие-то важные вопросы, первым делом направляются на поклон к Лоренцо Великолепному.

 Роберт рассмеялся.

 – Ловко, ничего не скажешь.

 – Медичи любят демонстрировать силу, но не хотят принимать на свои плечи ответственность, ведь в этом случае не осталось бы времени на удовольствия жизни. Поэтому они избегают публичного участия в управлении, предпочитая устраивать для народа шумные праздники с горами еды и реками вина.

 – Такая тактика возможна в отдельно взятом городе, но не в стране, – заметил граф.

 Лучиана задумалась и согласилась: она уже успела познакомиться с историей Англии.

 Наступила весна. В Лондон приехал представитель миланской гильдии торговцев шелком и открыл свой магазин. Успешный бизнес флорентийской гильдии немало его удивил, а сумевшая организовать торговлю прелестная особа поразила деловой хваткой. Ходили слухи, что конкуренты отправили в Англию женщину, и причуда казалась забавной – до тех пор пока не выяснилось, что синьора научила местных купцов отличать великолепный шелк от хорошего. В итоге к новому поставщику обращались только те из клиентов, которые собирались продавать ткани по сниженным ценам. Миланский представитель написал коллегам длинное письмо, в котором жаловался на обстоятельства и сообщал, что конкурировать с флорентийской синьорой можно будет только в том случае, если качество товара существенно повысится.

 Миновал апрель.

 В мае лорд Лайл пригласил Лучиану вместе отправиться в Херефорд. Она согласилась, поскольку уже успела проникнуться доверием к Бараку Кира и знала, что на приказчика можно положиться.

 – Скоро из Флоренции придут заказы и новые образцы. Вы знаете, что с ними делать, – распорядилась хозяйка магазина.

 – Не беспокойтесь, сударыня, все будет в порядке, – со спокойным достоинством заверил мастер Кира.

 Теплым солнечным утром синьора Аллибаторе и граф Лайл выехали из Лондона и отправились на запад. Лучиана знала, что матушку подобный поступок привел бы в ужас, однако сама она уже успела перенять английские взгляды на жизнь и английскую свободу нравов. Она собиралась написать Орианне уже после возвращения в Лондон, так как знала, что описание богатого поместья примирит ее с тем фактом, что дочь отправилась в путешествие с мужчиной в сопровождении одной лишь Балии.

 Путь занял несколько дней. На ночлег останавливались в придорожных гостиницах, заранее выбранных графом. Оказавшись в сельской местности, вдали от Лондона, горничная начала жаловаться:

 – Никогда еще не попадала в такую глушь. Где же его поместье? На краю света?

 – Тише! – шикнула Лучиана. – Роберт предупредил, что расстояние немалое, и, кажется, не обманул. Мне и самой не терпится узнать, куда мы едем.

 На следующий день дорога вывела к реке под названием Уай.

 – Мое поместье расположено на берегу и граничит с Уэльсом, – пояснил граф. – Теперь уже недалеко, во второй половине дня приедем. А та пирамида из камней, которую мы только что миновали, отмечает начало моих владений.

 – А больше она ничего не означает? – уточнила Лучиана.

 – Возможно, это древнее захоронение, – пояснил граф.

 Дорога, по которой они ехали, проходила по краю обширного луга, где паслись коровы. Стадо показалось Лучиане очень большим.

 Заметив невысказанный интерес, Роберт пояснил:

 – Занимаюсь разведением скота и производством кормов. А еще у меня есть чудесный яблоневый сад; из его плодов получается лучший в графстве сидр.

 – Никогда не пробовала и даже не представляю, что это такое, – призналась Лучиана.

 – Напиток делают из яблок; здесь, в Херефорде, он невероятно популярен.

 – Ваши люди не пьют вино? – удивилась она. Во Флоренции вино было напитком и богатых, и бедных.

 – В наших краях вино дорогое, а сидр почти ничего не стоит. Я разрешаю крестьянам собирать часть своего урожая и производить собственный напиток, – ответил граф.

 Новость показалась Лучиане замечательной. Она всегда считала, что повсюду в мире пьют вино: вода часто оказывалась небезопасной.

 Как и обещал лорд Лайл, вскоре показался дом. Взору гостьи предстал большой особняк, построенный из дерева и камня. Назывался он Уай-Корт – очевидно, потому, что расположился на берегу реки Уай, в небольшой долине.

 – Посмотрите на запад: эти зеленые холмы уже находятся в Уэльсе, – пояснил граф и продолжил: – Земли были дарованы моей семье Вильгельмом Завоевателем, первым нормандским королем, хотя валлийцы считали их своими. Примерно двести лет назад дом сгорел от удара молнии. Минтоны отстроили его заново, а наследник поместья женился на дочери ближайшего соседа-валлийца, дипломатичным поступком обеспечив безопасность последующих поколений. С тех пор у нас принято время от времени жениться на валлийках, но я женюсь на вас, как только вы согласитесь.

 Услышав важные слова, Балия навострила уши и спросила себя, сообщила ли госпожа о предложении графа матушке. Скорее всего нет. Иначе синьора Орианна давно явилась бы в Лондон собственной персоной, чтобы на месте убедиться в состоятельности жениха и подтолкнуть дочь к единственно верному решению. Граф был иностранцем, но иностранцем самого высокого звания и аристократического происхождения. Аристократ – прекрасный вариант для дочери благородной синьоры Пьетро д’Анджело.

 Всадники остановились у крыльца. Навстречу тут же выбежали слуги и принялись наперебой приветствовать господина. Их искреннее расположение порадовало Лучиану, а вот слова графа вызвали раздражение.

 – Надеюсь когда-нибудь назвать эту леди своей женой, так что постарайтесь ей угодить, – предупредил он.

 – Вы не имели права так говорить, милорд, – недовольно отчитала синьора Аллибаторе. – Я еще не дала согласия выйти за вас замуж.

 – Дадите, – с улыбкой победителя пообещал граф. – А я, в свою очередь, готов ждать до тех пор, пока не почувствуете, что момент настал. Терпения мне не занимать.

 – Да уж, потерпеть придется! – негодующе воскликнула Лучиана.

 – А известно ли вам, дорогая, как вы прекрасны, когда сердитесь? – поинтересовался лорд Лайл.

 – А вы поистине невозможны! Следовало бы потребовать немедленно вернуть меня в Лондон, – заявила гостья, стараясь говорить так, словно и в самом деле этого хотела. На самом же деле она с первого взгляда влюбилась и в сам Уай-Корт, и в окружающий пейзаж. Ничего подобного видеть еще не приходилось. Вилла отца в Тоскане представляла собой всего лишь большую фамильную ферму, в то время как Уай-Корт выглядел элегантным сельским домом, удобным и респектабельным.

 Внутри он оказался еще более красивым, чем снаружи: большие комнаты обставлены солидной, тяжелой мебелью. Покрытые дубовыми панелями стены украшены дорогими гобеленами и картинами. Высокие окна задрапированы тяжелыми шторами. Во всем чувствовалась основательная хозяйская рука. Такого уюта не ощущалось даже в доме леди Маргарет Бофорт. К своему немалому удивлению, Лучиана сразу же почувствовала себя свободно.

 – Ардел проводит вас наверх, – сказал граф, – а мне необходимо поговорить с управляющим и выяснить, что здесь происходило в мое отсутствие.

 Ардел вежливо поклонилась.

 – Я служу у графа экономкой. Надеюсь, вам понравятся те комнаты, которые приготовлены для вас и вашей горничной. – Она повела гостей сначала вверх по лестнице, а потом по широкому длинному коридору. Остановилась перед одной из многочисленных дверей, распахнула ее и пригласила войти.

 Заботясь об удобстве госпожи, Балия обвела гостиную быстрым взглядом и прошла в спальню. Небольшая комната оказалась прелестной. Довольная горничная не стала скрывать эмоций:

 – Большое спасибо за то, что выбрали для моей госпожи такие удобные покои.

 – Хозяин еще ни разу не привозил в Уай-Корт даму, – призналась Ардел и, не скрывая любопытства, спросила: – А вы и в самом деле собираетесь выйти за него замуж, миледи?

 – Во всяком случае, так он говорит и даже уверяет, что во Флоренции успел заручиться согласием моего отца, – ответила Лучиана со спокойным достоинством. – Знаю, что послушная дочь обязана принять решение родителей, но отец не сказал мне ни слова. Я вдова, так что, скорее всего, он оставил решение за мной.

 Экономка рассмеялась.

 – Должно быть, вы – одна из тех редких женщин, которые стремятся к независимости. Надеюсь, что все-таки примете предложение. Лорду Лайлу необходима разумная жена, а не избалованная придворная кокетка.

 Высказав авторитетное мнение, экономка вновь поклонилась и попрощалась, добавив напоследок:

 – Все вещи принесут через несколько минут, а когда придет время обеда, пришлю за вами служанку.

 – Что ж, вариант не самый плохой, – трезво оценила ситуацию Балия. – Граф предлагает будущей жене не только собственное обаяние, но еще и прекрасный дом.

 – К тому же мне не придется возвращаться во Флоренцию и вновь выслушивать бесконечные мамины нотации, – откровенно призналась Лучиана. – Но, прежде чем выйти замуж, я должна его полюбить.

 – Госпожа, вам же прекрасно известно, что брак – это в первую очередь положение и богатство. Не повторяйте ошибок сестер, – посоветовала Балия, зная, что синьора Орианна одобрила бы благоразумие и осмотрительность.

 – Несмотря на все трудности, сестры узнали, что такое счастье. Бьянка так безоглядно влюбилась в своего принца, что ради него даже рассталась с семьей. Ее чувство оказалось бесспорным и непобедимым. А Франческа свято хранит верность умершему супругу и, вопреки настояниям нашей практичной мамы, отказывается вновь выходить замуж.

 – Не забывайте, что синьора Франческа правит герцогством от имени маленького сына, – напомнила Балия. – А синьора Бьянка… кто знает, действительно ли она счастлива в чужой стране? Может быть, просто вынуждена смириться с той судьбой, которую когда-то сама неосторожно выбрала?

 – Нет, я уверена, что она и сейчас не разочаровалась в своей любви, – возразила Лучиана. – Иначе обязательно вернулась бы домой, не испугавшись осуждения и попреков.

 – Граф не в силах отвести от вас взгляд. Или вы этого не заметили? – поинтересовалась горничная.

 – Конечно же, заметила, – призналась Лучиана. – Более того, излишнее внимание смущает, а порою и раздражает. Кажется, будто Роберто пытается обнаружить во мне какой-нибудь скрытый недостаток, но ничего подозрительного не находит, а потому продолжает изучать.

 Балия рассмеялась.

 – Граф никогда не найдет в вас недостатков, потому что не собирается их искать. Человек сильно влюблен, так зачем же его отталкивать?

 Ответить синьора Аллибаторе не успела, так как послышался стук в дверь, и в комнату вошли несколько мужчин: это лакеи принесли багаж. Балия уверенно распорядилась, куда поставить дорожные сундуки, в то время как госпожа остановилась возле камина и попыталась согреть озябшие руки. Несмотря на приближение лета, погода стояла прохладная.

 – Нам нужна горячая вода для ванны, – заявила горничная тому из слуг, которого приняла за главного.

 – Прямо сейчас, милашка? – с ухмылкой отозвался парень.

 – Да! – твердо ответила Балия и сурово взглянула на насмешника. Отвечать на заигрывания она вовсе не собиралась. – Моя госпожа провела в седле несколько дней и теперь желает как можно быстрее смыть с себя дорожную пыль.

 – Что ж, раз так, то, пожалуй, можно будет принести пару ведер, – согласился лакей. – Кстати, меня зовут Флам.

 – В таком случае, Флам, буду признательна, если позаботитесь о горячей воде. Меня зовут Балия.

 Валлиец коротко кивнул и жестом позвал товарищей за собой.

 – Скоро вернемся, – пообещал он напоследок и хитро подмигнул.

 – Теперь осталось найти ванну, – заявила Балия, как только мужчины вышли из комнаты. – Наверное, придется купаться прямо здесь, перед камином. – Она принялась методично открывать шкаф за шкафом, пока не обнаружила круглую дубовую лоханку. Не без труда вытащила тяжелую посудину и поставила на ковер. – Вам, синьора, лучше подождать в спальне. Как только принесут воду, я все приготовлю и приглашу.

 Лучиана последовала совету и использовала время, чтобы снять ботинки и раздеться.

 Когда же Балия наконец ее позвала, вышла в гостиную в костюме Евы и с наслаждением погрузилась в очень горячую воду. Балия быстро вымыла и ополоснула пышные волосы, после чего позволила госпоже искупаться.

 Поскольку ванна оказалась небольшой, Лучиана быстро ополоснулась, вышла и завернулась в два теплых полотенца: горничная заботливо повесила их перед камином. Заметив, что госпожа все равно дрожит, служанка поспешно ее вытерла, облачила в чистую сорочку, теплый халат и принялась расчесывать влажные волосы. Закончив, настояла, чтобы Лучиана легла в постель, и заботливо накрыла пуховым одеялом.

 – Теперь постарайтесь уснуть и спокойно отдыхайте до тех пор, пока не разбужу. Сейчас спущусь и узнаю, во сколько здесь обедают, чтобы ненароком не опоздать. – Она вышла и плотно закрыла за собой дверь.

 Дорожная усталость взяла свое: Лучиана мгновенно уснула, а проснулась оттого, что горничная теребила за плечо.

 – Кажется, я готова остаться в постели навсегда, – призналась она.

 – Не получится, – строго возразила Балия. – Скоро подадут обед, а вам еще надо одеться.

 – В чем же лучше выйти к столу? – задумалась Лучиана. – Деревенские порядки вряд ли отличаются строгой формальностью.

 – Вполне подойдет простой дневной наряд, – авторитетно заключила Балия. – Так сказала Ардел, а экономка знает все. Вставайте. Я уже достала платье из сундука и разгладила.

 Облачение в скромное светло-синее платье много времени не заняло. Балия окинула госпожу одобрительным взглядом и перешла к следующему этапу туалета – созданию скромной и в то же время выигрышной прически. Она тщательно расчесала густые волосы и заплела в толстую косу. Осталась последняя деталь – обувь. Горничная нагнулась и надела на миниатюрные ножки госпожи домашние туфельки на маленьком устойчивом каблучке.

 – Готово! – гордо заявила она, довольная результатом своей работы.

 Лучиана спустилась по лестнице, и ожидавший внизу слуга тут же проводил ее в зал. Парадная комната оказалась не очень большой, но вполне просторной, с окнами по обе стороны и двумя каминами, в которых ярко горел огонь. Граф вышел навстречу, подвел гостью к столу и усадил в кресло на место хозяйки дома. Сам же сел рядом.

 – Довольны ли вы своими комнатами? – первым делом поинтересовался он. – Ардел сказала, что Балия нашла их вполне подходящими.

 – Мне очень удобно, спасибо, – ответила Лучиана и тут же перевела разговор в нейтральное русло: – Надеюсь, милорд, управляющий сообщил только приятные новости.

 – К счастью, так и есть, – кивнул граф. – У нас уже родились полдюжины телят, а в ближайшее время следует ожидать еще трех. Чтобы стадо оставалось здоровым, его надо постоянно обновлять.

 – А как обстоят дела в саду?

 – Яблони до сих пор обильно цветут, так что есть надежда на богатый урожай.

 – Значит, все в порядке. Жизнь в поместье идет своим чередом, – заключила Лучиана.

 – Да, но залог успеха – неустанный труд. И стадо, и сад требуют постоянной заботы.

 – Как долго мы здесь пробудем? – спросила Лучиана. Дорога из Лондона растянулась на несколько дней, и сейчас, наконец-то добравшись до места, она почувствовала, что беспокоится о состоянии дел в магазине.

 – Проведем в поместье столько времени, сколько потребуется, чтобы убедить вас стать моей женой, – неожиданно ответил Роберт. – Хочу показать, какая жизнь ожидает будущую супругу и хозяйку.

 – Милорд! Вы, должно быть, шутите! – воскликнула Лучиана. – Это несправедливо! Здесь, в Англии, я отвечаю за коммерческий успех Арти ди Пор Санта-Мария. Считаете, что раз вы мужчина и аристократ, то ваши дела важнее моих? Ошибаетесь! Кроме того, вы меня не любите, так стоит ли портить репутацию женитьбой на иностранке, да еще и купчихе, в то время как матушка короля без труда найдет вам подходящую невесту?

 – Не люблю вас? Что за вздор! Разумеется, люблю!

 – Но вы признались в чувствах лишь однажды!

 – Мне показалось, что вы поняли, – уже спокойнее пояснил граф. – Поверьте, далеко не каждую знакомую девушку я вожу к леди Маргарет, и вы – первая, кто переступил порог Уай-Корта. Конечно, я вас люблю, дорогая.

 – Но как же я могла догадаться о вашем ко мне отношении, если вы никогда о нем не говорили? – продолжала недоумевать Лучиана. Он любит! И в самом деле любит. Впервые в ее жизни. Альфредо, конечно, относился к ней очень хорошо, но так, как относятся к молодой родственнице. Настоящего чувства мужчины к женщине он не испытывал. Неужели отец сумел поверить в любовь графа еще во Флоренции? Неужели отправил ее в Англию в надежде, что Роберто объяснится и добьется взаимности?

 – А вы меня любите? – прямо спросил лорд Лайл. – Впрочем, особого значения это не имеет; все равно на вас женюсь, потому что не в силах вынести мысль о том, что когда-нибудь достанетесь другому.

 – Ах, господи! – выдохнула Лучиана, сраженная неожиданным развитием событий. – Нужно подумать… обязательства, ответственность…

 – Выходите за меня замуж, – настойчиво повторил граф. – Останемся в Лондоне до тех пор, пока гильдия не пришлет другого представителя, но потом непременно вернемся в Херефорд. Устроит вас такая перспектива?

 Лучиана молча кивнула. Он любит, любит! И она полюбила с первого взгляда, с того момента, как он вошел в ее маленький книжный магазин. Но разве могла надеяться, что красавец-аристократ всерьез ответит взаимностью? Поэтому и прятала чувство, приняв его дружбу, но сейчас… готова ли она выйти замуж? Чтобы никогда больше не вернуться во Флоренцию? Не увидеть близких? Да, готова! Такова женская судьба: найти своего человека и создать новую семью.

 – Вы позволите мне работать в магазине до приезда нового распорядителя?

 Лорд Лайл уверенно кивнул, а Лучиана глубоко вздохнула и ответила уже без тени сомнения:

 – Раз так, я выйду за вас замуж. Я тоже вас люблю – с первой встречи.

 – Здесь, – уточнил граф. – Здесь, в Уай-Корте. Завтра.

 Лучиана засмеялась.

 – Хорошо. Здесь, в Уай-Корте; прежде чем вернемся в Лондон. Но дайте мне хотя бы несколько дней, милорд, чтобы привыкнуть к неожиданному повороту судьбы.

 Роберт поймал ее руку и пылко поцеловал.

 – Постараюсь сдержать нетерпение, тем более что прежде необходимо составить брачный контракт. Завтра познакомлю вас с отцом Полом, местным священником. Он подготовит все нужные документы.

 – Моя собственность останется при мне, – быстро выдвинула условие Лучиана.

 – Согласен, – ответил Роберт. Он вовсе не собирался спорить относительно наследства ее первого мужа.

 Обед подошел к концу, и, прежде чем хозяин успел возразить, гостья извинилась, вышла из-за стола и торопливо поднялась в свою комнату, где ее ждала Балия.

 – Успела поесть? – первым делом осведомилась госпожа.

 – Да, на кухне, – ответила горничная. – Но почему вы не остались в зале вместе с графом? Вернулись как-то слишком быстро.

 – Я согласилась выйти за него замуж, – прямо, без малейшего вступления ответила Лучиана. – Причем в ближайшее время, еще до возвращения в Лондон.

 – Святая Анна! – Балия перекрестилась. – Неужто он признался в любви? – Она на миг задумалась. – Но как же ваша матушка? Известию о браке с аристократом она, конечно, обрадуется, но в то же время рассердится оттого, что не сможет присутствовать на свадьбе.

 – Она уже была на моей свадьбе – когда я выходила замуж за Альфредо Аллибаторе, – пожала плечами Лучиана. – Подозреваю, что отец знал о любви Роберта, потому и отправил меня в Лондон. Надеялся, что все произойдет именно так, как произошло.

 – Да, синьора, ваш батюшка всегда внешне спокоен и в то же время умен. Но что делать с магазином и обязательствами перед гильдией?

 – Мы уедем в Лондон, где я продолжу работу, но сразу напишу во Флоренцию письмо с просьбой прислать замену. А когда новый представитель появится, вернемся сюда, в Херефорд. Как ты относишься к сельской жизни?

 – Это приятное место, синьора, а должность личной горничной графини обеспечит мне почетное положение среди слуг, – рассудительно ответила Балия и, на миг задумавшись, добавила: – Мое место рядом с вами.

 Решение верной служанки принесло облегчение: навсегда остаться в чужой стране непросто, но еще сложнее потерять человека, которому доверяешь всей душой.

 – Спасибо, – искренне поблагодарила Лучиана. – Рада слышать, что ты меня не бросишь.

 – А как вы распорядитесь лондонским домом? – практично осведомилась Балия.

 – Разрешу поселиться в нем новому представителю, – уверенно ответила госпожа. – И потребую с гильдии плату за аренду.

 – Ах! – всплеснула руками Балия. – Сразу видно, что вы – дочь своей матери.

 – С какой стати гильдия должна бесплатно получить дом, купленный моим отцом? – удивилась Лучиана. – Я честно на них работаю и успешно справляюсь с конкуренцией со стороны Милана. Пусть пришлют человека, способного сделать то же самое.

 Ночь прошла беспокойно. Сон то и дело прерывался тревожными сомнениями: да, она любила Роберта, но правильно ли выйти замуж вдали от родины, за иностранца, да к тому же без материнского благословения? Но, с другой стороны, отец одобрил брак, а главное, подобно старшим сестрам, Лучиана уже выполнила долг перед семьей и теперь вправе решить свою судьбу.

 Встала она рано, приняла ванну, старательно оделась и спустилась к завтраку. Граф уже ждал и встретил невесту с нескрываемым восторгом.

 Быстро подошел, с улыбкой сжал руку и поднес к губам.

 – Сейчас пойдем к мессе, любовь моя. Я уже поговорил со священником, а после службы подробно обсудим с ним венчание. – Он повел Лучиану в небольшую часовню, расположенную здесь же, в доме.

 Часовня представляла собой удивительной красоты комнату: высокие окна с яркими цветными витражами, которые прежде доводилось видеть только в больших церквях; стены, покрытые дубовыми панелями; изображения святых, среди которых Лучиана узнала святую Анну с маленькой дочерью на руках и сразу почувствовала себя спокойнее. Простой алтарь был вырезан из дерева. Единственными его украшениями служили белые кружева, золоченые подсвечники и крест. Собственная часовня в доме произвела бы на маму сильное впечатление.

 Отец Пол – высокий крупный человек, всегда прямо смотревший в глаза собеседнику, – серьезно и проникновенно провел утреннюю службу. Когда месса закончилась, слуги, среди которых оказалась и Балия, поспешили уйти, чтобы оставить лорда и леди наедине со священником.

 – Итак, – обратился он к Лучиане, – вы желаете выйти замуж за графа?

 – Нет, святой отец, – возразила она, – это граф желает на мне жениться. А поскольку отец мой разрешил ему это сделать, то я, как и подобает послушной дочери, должна подчиниться.

 Священник на миг опешил от такого ответа, а потом от души расхохотался.

 – Да, Робби, кажется, невеста попалась не из робкого десятка, а?

 Роберт Минтон усмехнулся.

 – Так и есть. Самая подходящая хозяйка для Уай-Корта, не правда ли? – он с улыбкой обнял Лучиану за плечи.

 – Пожалуй, ты прав, – согласился священник. – Пойдемте в зал, дети мои, там удобнее обсуждать условия брачного контракта. Тоби, – окликнул он алтарного служку, – поскорее принеси пергамент, чернила и перо.

 – Сию минуту, отец Пол, – отозвался мальчик и бросился выполнять поручение.

 – Вы – храбрая девушка, если решились оставить родину и приехать сюда, чтобы выйти замуж за этого человека, – обратился священник к Лучиане.

 – Но я приехала в Англию вовсе не за этим, – обиделась она. – Мой отец – глава Арти ди Пор Санта-Мария, флорентийской гильдии торговцев шелком. Он прислал меня сюда, чтобы открыть магазин и предложить местным купцам наши ткани. Теперь им нет необходимости ездить во Флоренцию: все можно увидеть и приобрести в Лондоне. С Робертом мы встретились в прошлом году в моем родном городе, где он как раз занимался тем, что выбирал шелка для королевы Елизаветы.

 – Ах, – кивнул священник. – Теперь понятно. Ваша семья, должно быть, прониклась симпатией к лорду Лайлу, иначе не стала бы поощрять развитие отношений. Наверное, матушка не хочет, чтобы вы оставались во Флоренции?

 – Моя матушка – дочь венецианского князя, – объяснила Лучиана. – Наверное, поэтому она всегда мечтала, чтобы дочери вышли замуж за богатых почтенных людей. Моя сестра – герцогиня Террено Боскозо.

 – У вас только одна сестра? – уточнил отец Пол.

 – Нет, всего нас четверо, но поскольку старшая убежала с турецким принцем, мы редко о ней говорим. А самая младшая пока остается дома – скоро придет и ее час. Мой первый муж был флорентинцем.

 – Значит, вы вдова, – констатировал священник.

 – Да, – перекрестившись, подтвердила Лучиана.

 Отец Пол понимающе кивнул.

 – Теперь ясно, почему родители оказали вам нешуточное доверие и отпустили на чужбину, – заключил святой отец и потянул носом воздух. – Кажется, где-то рядом готовят бекон. Жареное мясо – моя слабость.

 Граф улыбнулся.

 – И повариха отлично это знает. Пойдемте же! Позавтракаем и приступим к делу. Хочу жениться на этой женщине как можно скорее.

 Священник многозначительно поднял бровь.

 – Что за неподобающая спешка, сын мой! – осуждающе произнес он и посмотрел на Лучиану. – А что думаете по этому поводу вы, миледи?

 – Я приехала в Уай-Корт без мыслей о скором замужестве, – честно ответила она. – Но я люблю графа, и если он всерьез намерен сделать своей женой дочь торговца шелком, не отвечу отказом. И все-таки несколько дней на подготовку пришлись бы весьма кстати. Тогда я послала бы за братом Лукой, который сейчас в Лондоне и, если поспешит, сможет приехать очень быстро.

 Отец Пол кивнул.

 – Значит, так тому и быть. Обвенчаю вас ровно через пять дней, ни минутой раньше, в присутствии брата невесты.

 Роберт заметно погрустнел, однако, заметив, как обрадовалась Лучиана, согласился, хотя от упрека не удержался.

 – Упрямица, – заявил он напоследок. – Но я все равно своего добьюсь.

 Лучиана рассмеялась в ответ.

 – От ожидания и предвкушения блюдо становится слаще, милорд.

 Священник тоже не остался в стороне:

 – Вижу, Робби, что ты выбрал хорошую и практичную жену. Да благословит вас Господь.

 Заметив перед собой тарелку с беконом, отец Пол торопливо пробормотал слова молитвы и с довольной улыбкой сосредоточился на трапезе.