- Наследие Скай О`Малли, #4
Глава 6
Такого Фланна не ожидала. Какой наглец осмелился отпустить ей увесистый шлепок?
Она круто развернулась и обожгла яростным взглядом красивого мужчину с рыжеватыми локонами до плеч и смеющимися янтарными глазами.
— Беги, девушка, и передай герцогу, что его старший брат, Чарлз Стюарт, приехал погостить. Но сначала подари мне поцелуй. Да ты прехорошенькая! Видит Бог, я давно уже не встречал таких смазливых служаночек!
И прежде чем Фланна успела опомниться, он прижал ее к груди и стал жадно целовать. Придя в себя, Фланна вырвалась и наградила наглеца звонкой оплеухой.
— Это еще что за дерзость! Держите свои блудливые лапы при себе, милорд! Как вы посмели наброситься на меня?! — злобно прошипела она. Чарлз Фредерик Стюарт. герцог Ланди, озадаченно потер горящую щеку.
— Ну и тяжелая у тебя ручка, девушка! Тебе не нравится целоваться?
— Только со своим мужем, милорд, — язвительно парировала Фланна.
— Что-то случилось, миледи? — осведомился возникший неизвестно откуда Энгус, возвышаясь над англичанином на целую голову.
— Я брат герцога, — сообщил прибывший.
— Который, милорд? У герцога четыре брата, если не ошибаюсь. Судя по выговору, вы один из английских родственников, — заключил Энгус, пренебрежительно глядя на гостя сверху вниз.
Но герцог Ланди рассмеялся.
— Я королевский бастард, — объявил он с ухмылкой. — А кто будете вы, мой приветливый великан?
— Энгус, милорд, мажордом этого замка.
— А та скорая на руку девица?
Он плотоядно ощерился. Фланна сердито запыхтела.
— В зале всего одна женщина, милорд, так что, полагаю, речь идет о ней. Это не девица, а хозяйка замка. Я передам его светлости, что вы здесь, — с легким поклоном объяснил Энгус, прежде чем ретироваться. Чарли с раскрытым ртом глядел ему вслед.
— Хозяйка замка? — повторил он, хлопая глазами.
— Я жена вашего брата, похотливый вы дьявол! — рявкнула Фланна.
— С каких это пор? — пробормотал герцог, казалось, с огромным трудом воспринимая каждое слово.
— Почти два месяца.
— Черт, будь я проклят! — смешливо пожаловался Чарли.
— И будете, обязательно будете, если не раскаетесь, — пообещала Фланна. — Вы всегда, входя в дом, хватаете первую попавшуюся женщину? Стыдитесь, сэр!
— Но далеко не все женщины в тех домах, куда я вхожу, так соблазнительны, мадам, — с озорной улыбкой ответил он. — Кроме того, я не знал, что Патрик собирается жениться.
— Он и не собирался — впрочем, как и я, — но обстоятельства так сложились.
— А мама знает? Я видел ее несколько месяцев назад, но тогда, разумеется, она понятия ни о чем не имела. Обстоятельства? Значит, вы ждете ребенка, мадам, и мой братец решил сделать из вас честную женщину?
— Вы оскорбляете меня, милорд, — покачала головой Фланна. — Я была девицей, когда ваш брат женился на мне, но надеюсь в скором времени родить ему наследника. Видит Бог, род Гленкирков нуждается в продолжении. Я свой долг знаю, милорд.
— Из какой вы семьи, мадам?
— Я единственная дочь Броуди из Килликерна, наследница Брея, сэр, — гордо ответила Фланна.
— Кровь Христова! Килликерн, насколько я помню, — самая что ни на есть Богом забытая глушь!
— Верно, в Килликерне жизнь простая, — подтвердила Фланна, хотя, по мнению Чарли, это было слабо сказано. — Вы всегда так грубы, милорд, или только потому, что, как англичанин, считаете себя выше шотландцев?
— Мадам, я не хотел вас обидеть… — поспешно начал герцог Ланди.
— В таком случае язык у вас бежит быстрее разума, — мило докончила она.
— Иисусе, мадам, да вы колетесь хуже терновника! — оборонялся Чарли. — Клянусь, что не хотел задеть вас. Просто удивлен, что Патрик женился, не известив об этом никого из родни. Почему такая таинственность, если вы не носите младенца?
— Никакой таинственности, милорд, — сухо обронила Фланна. — Возможно, по пути сюда вы заметили, что дороги занесло снегом? Сегодня впервые за много недель выглянуло солнце. Кроме того, какая разница вашей родне, женаты мы или нет?
— Чарли! — ахнул Патрик Лесли, входя в зал. — Добро пожаловать в Гленкирк, старший брат! Что привело тебя сюда в такую ужасную погоду? Вижу, ты уже познакомился с моей женой. Ну не красавица ли? Видел, какие волосы?
Того же оттенка, что у моей прародительницы, Дженет Лесли, на портрете, который висит над камином. Смотри! Убедился?
— А мама знает? Когда я в ноябре покидал Англию, она ничего мне не сказала, — выпалил Чарлз вместо приветствия.
— Пока нет. Погода была такая, что ни один посланец не пробьется на юг. Кроме того, я не ведал, что сейчас творится в Англии, и не хотел подвергать опасности жизнь людей Гленкирка. А ты? Когда покинул Королевский Молверн?
И главное, почему? Мама отправилась в Англию с единственной целью — не дать никому из ее отпрысков ввязаться в войну за короля, хотя теперь и это не важно: ведь бедный Карл все равно мертв!
— Король Карл Второй будет коронован первого января на Сконе1, — объявил герцог Ланди.
— Король чего именно? — пренебрежительно осведомился Патрик.
— Сначала Шотландии. Потом Англии и Ирландии. Он прибыл в Шотландию прошлым летом.
— Знаю, — отмахнулся брат. — А затем последовал Данбар. Именно там погиб отец. И за какое такое правое дело?
Чтобы Стюарт снова надел корону? Плевать мне на это, старший братец! Уверяю тебя, он не сможет долго терпеть своих лицемерных хозяев-ковенантеров! В два счета удерет и попытается как-то выжить в чужой стране. А что же до Англии… да черт с ней!
— Кровь Христова, Патрик, откуда такая озлобленность? — удивился герцог Ланди.
— Откуда? Я до сих пор не могу смириться со смертью отца! А теперь еще и мама уехала. Если бы не Стюарты, она жила бы здесь. Они всегда приносили несчастье Лесли из Гленкирка. Но почему ты здесь, Чарли?
— Вина, милорды? — осведомилась Фланна.
— Я прощен, мадам? — спросил герцог Ланди, беря кубок.
— Подумаю, милорд, но, подозреваю, вас это не исправит. Надеюсь, вы останетесь погостить?
— Да, и дети тоже, — спокойно ответил герцог.
Фланна растерялась, не зная, что сказать, но тут вмешался Патрик:
— Твои дети? Что стряслось, Чарли?
— Бесс мертва. Я должен найти для детей убежище. В Англии они подвергаются смертельной опасности. Во-первых, родные моей жены перешли из англиканской церкви в протестантскую. Они собираются украсть у меня сына и дочь и воспитать их такими же узколобыми ханжами, как сами.
Я не допущу этого. Не думай, что меня так уж заботят вопросы веры. Разве не Господь наш Иисус Христос сказал, что в доме Его отца много обителей? Да и здравый смысл подсказывает то же самое, и, значит, к разным обителям ведут разные дороги. Пусть каждый верующий поступает, как подсказывает совесть. Ненавижу фанатиков-лицемеров!
— Как умерла твоя жена, Чарли?
Патрик вспомнил невестку, Элизабет Лайтбоди, дочь графа Уэлка. Она приглянулась его повесе-братцу, когда ей было шестнадцать, а ему — двадцать шесть. И хотя ее семейка с предубеждением относилась к происхождению герцога Ланди, все же практичность перевесила. Только полный осел откажется от такого богатства, не говоря уже о титуле, поместьях и родстве с королем!
Поэтому они постарались отбросить предубеждения и предрассудки вместе с сомнениями и согласились на брак, оказавшийся очень счастливым.
— Ее застрелил один из солдат Кромвеля, — начал герцог Ланди. — Я в тот день уехал в Вустер. Дело в том, что Вустер славится симпатиями к королю, поэтому Кромвель отдал приказ своим отрядам разъезжать по округе и наводить страх на обитателей, а также конфисковывать скот и съестные припасы. Они ворвались в дом и прикончили Смайта, моего мажордома, пытавшегося их остановить. Когда Бесс подбежала к старику и стала выговаривать негодяям, ее тоже прикончили. Отем и выжила только потому, что молчала.
Она убила того, кто поднял руку на Бесс, но это уже другая история. Дом ограбили, унеся все, что могли найти. Правда, добыча была не такой уж большой. Мы давно спрятали все, что могли. Когда восстание будет подавлено, не составит труда вернуть вещи на прежние места. Но, покидая поместье, они подожгли дом.
— Королевский Молверн? — потрясенно пробормотал Патрик. Дом его деда с бабкой, любимое обиталище матери!
В детстве он и сам провел там много счастливых летних месяцев.
— К счастью, повреждено в основном восточное крыло, но я обязательно все восстановлю, когда вернусь. Слуг я отправил к родным. Но вот детей привез к тебе. Ты приютишь их ради меня? Они не будут большой обузой. Ребятишки хорошие и добрые.
— Разумеется, сэр, — ответила Фланна, прежде чем муж успел открыть рот. — Где они? Неужели стоят на улице в такой холод? Немедленно приведите их!
— Бидди, — позвал герцог Ланди. — Войди в зал и захвати детей. Бидди — это их няня. Она и Бесси вырастила.
Появилась маленькая полная; женщина неопределенного возраста. К ней жались двое детишек, усталых и напуганных. Третьего, совсем маленького, она несла на руках. Сердце Фланны сжалось.
— Ах, бедные малыши, — пробормотала она. — Что за ужасные времена. Садитесь поближе к огню, согрейтесь.
Чарлз Фредерик едва заметно улыбнулся. Похоже, у невестки доброе сердце.
— Вот и мои цыплята, — объявил он. — Сабрине почти десять, Фредди — семь, а маленькому Уилли — три. И разумеется, есть еще наша Бидди, без которой нам бы просто не выжить. Дети, а это мой брат, ваш дядя Патрик, и его молодая жена, тетя Фланна. Они дадут вам крышу над головой, пока я буду сражаться за нашего короля.
— Но, папа, мы не хотим, чтобы ты уезжал, — всхлипнула Сабрина. В янтарных глазах стояли слезы. Она бросилась к отцу, схватила за рукав и заплакала.
— Я не уеду, пока вы не устроитесь как следует, Бри.
Король приедет в Абердин не раньше чем через две недели.
К тому времени Гленкирк будет вам так же хорошо знаком, как Королевский Молверн, — пообещал отец.
— А зато, девочка, у нас есть пони, на которых можно ездить верхом, — сообщил Патрик племяннице. — Ты ведь любишь кататься, правда?
— А почему ты так смешно говоришь? — удивилась Сабрина.
— Я шотландец, девочка, не англичанин. И ты теперь в Шотландии. Скоро привыкнешь.
— Я хочу маму, — пропищал Фредди Стюарт.
— Мама мертва, олух! Тот злой солдат ее застрелил, — напомнила сестра. — Она ушла на небо, к Иисусу.
— Не желаю, чтобы она жила на небе! — заупрямился Фредди. — Пусть живет с нами! Почему она не приходит?
— Потому, — мрачно буркнула сестра.
Фланна встала перед малышом на колени.
— Знаешь, как управляться с длинным луком, парнишка? — спросила она.
Тот молча покачал головой.
— А я умею. Хочешь, научу?
— Правда? — выпалил Фредди, заинтригованный этой рыжеволосой дамой, обладавшей столь поразительным талантом.
Мама не позволяла ему даже брать в руки маленький меч, подаренный на день рождения его кузеном, принцем Генрихом.
— Если завтра не будет ни дождя, ни снега, поставим во дворе мишень и начнем наши занятия. Сабрина, если надумаешь, присоединяйся к нам.
— Никогда не видела, чтобы дама стреляла из лука! — зачарованно прошептала Бри.
— Видишь ли, девочка, — усмехнулась Фланна, — я только учусь быть леди, но пока не слишком получается. Зато с луком я здорово умею обращаться!
Она встала и пощекотала малыша под подбородком.
— А ты, крошка Уилли? Тебя мы посадим "на пони уже весной. Ну а теперь нужно побыстрее накормить и уложить детей. Дорога была долгой. Энгус, куда ты пропал?
— Я здесь, миледи, — сказал мажордом, выступив вперед и кланяясь джентльменам. — Я уже говорил с экономкой, миледи. Мы готовим спальни в восточной башне. Я немедленно отведу детишек на кухню и велю повару подать ужин.
Фланна кивнула и вновь обратилась к гостям. Бидди, глаза которой просто лезли из орбит, рассматривала Энгуса.
Испуганные детишки не могли двинуться с места.
— Энгус ничего вам не сделает, малыши, — заверила Фланна. — Когда-то он присматривал за моей мамой, а потом помогал растить меня. Теперь приехал со мной в Гленкирк. Он мой друг и мой слуга. Вы должны во всем полагаться на него. Обещаю, он о вас позаботится.
— — Спасибо, миледи, — промямлила Бидди, очевидно, все еще сомневаясь.
Но Фредди обрел голос и осмелился спросить:
— А сколько в вас футов?
— Целых семь, парнишка.
— Каково это — быть таким большим? — допытывался Фредди.
Энгус нагнулся и подхватил малыша на руки.
— Вот так, парнишка! Ну, что думаешь?!
— Мне это нравится! — смеясь, взвизгнул Фредди.
— И меня, и меня тоже! — вскричала Сабрина, громко хохоча.
— Идите за мной, мистрис Бидди, — попросил Энгус. — Вас ждут горячий ужин и теплые постели.
И он зашагал к выходу вместе с новыми друзьями. Следом семенила Бидди с малышом Уилли.
— Как я могу отблагодарить вас, мадам? — воскликнул герцог Ланди. — Вижу, под вашим крылышком мои дети будут счастливы и в безопасности.
— Детям для счастья не много нужно, — отмахнулась Фланна. — А теперь я должна идти и присмотреть за служанками, чтобы как следует согрели спальни детей.
Она присела и поспешила уйти.
— Сядем, Чарли, — предложил Патрик. — Я хочу услышать все новости. Уверен, что ты приехал в Шотландию не только ради детей.
Мужчины устроились перед очагом, и Гленкирк наполнил кубки.
— Как матушка? Когда ты видел ее в последний раз и почему не оставил детей с Генри?
— Мама глубоко скорбит по отцу, — ответил Чарли.
Как все отпрыски матери от разных отцов, Чарлз Фредерик Стюарт не знал своего усопшего родителя и называл отцом Джеймса Лесли, ибо тот был единственным настоящим отцом, которого он помнил. — Она увезла Отем во Францию, вместе с верными слугами, включая того, кто женился на Торамалли. Вряд ли он тоскует по твоему горному логову.
— Существует ли опасность, что солдаты Кромвеля нападут и на Кэдби, как напали на Королевский Молверн? — допрашивал Патрик.
— Вряд ли. Поэтому я и привез малышей к тебе. Генри всеми силами старается не показать предпочтения ни одной из сторон. Если бы я оставил своих цыплят у него, боюсь, он стал бы мишенью для фанатиков. Как и все мы, Генри был потрясен и возмущен казнью короля, но он смотрит вперед. Когда-нибудь этот ужас закончится, и молодой король займет свое законное место. Если Линдли хотят выжить, значит, должны соблюдать нейтралитет. Так считает Генри, и я согласен с ним, несмотря на родство с королевской семьей. Меня же — именно из-за этого — вечно будут подозревать. Когда Бесси убили, я понял, что больше не могу терпеть. Поэтому и встал на защиту короля. Но дети — мое слабое место. Здесь же им ничего не грозит, ибо не многие знают, что ты мой брат. Ты в своем великолепном уединении убережешь моих крошек. Мама знает, где ее внуки, и не станет тревожиться.
Патрик кивнул, медленно потягивая вино.
— Но что станешь делать ты, Чарли, пока я буду заботиться о твоих отпрысках? Какой опрометчивый поступок собираешься совершить? Шотландский парламент держит твоего короля в тугой узде. Кажется, я слышал, как ты сказал своей дочери, что король через две недели будет в Абердине? Зачем он приезжает?
— Нам нужно собрать войско, Патрик. Англию можно отвоевать у мятежников, только имея большую армию.
— Ты рехнулся! Неужели гибель отца ничему тебя не научила? — взорвался герцог Гленкирк.
— Шотландцы никогда бы не проиграли сражение при Данбаре, если бы генерал Лесли в своей безграничной гордости не велел солдатам спуститься с холмов, где их позиция была неуязвима, и расположиться лагерем прямо перед англичанами. Разве этому старому напыщенному ослу не пришло в голову, что отчаявшиеся англичане могут атаковать первыми? Англия в тисках чудовища. Люди больше не могут терпеть. Побольше воинов — и короля будет приветствовать вся страна.
— Шотландских воинов, чертов ты дурак! — окончательно разозлился Патрик. — И ты в самом деле веришь, будто шотландская армия перетянет англичан на сторону Карла Стюарта? Да англичане смертельно боятся шотландцев! Завидев всех этих дикарей в пледах и килтах, с волынками и развевающимися знаменами, англичане пойдут на все, чтобы выдворить их из страны. И не думай, что их встретят с распростертыми объятиями и гимнами радости! На протяжении двух поколений англичане считают Стюартов чужеземцами!
— Все потому, что король Яков и Карл Первый родились в Шотландии. Этот же появился на свет в Сент-Джеймском дворце. Подданные любили своего принца и любят по-прежнему. Довольно с них Кромвеля и его порядков, бесчеловечных солдат и псалмопевцев, очистивших нашу церковь от пышности, епископов и радости поклонения Господу! — страстно закончил Чарли.
— Не могу не согласиться с тобой, Чарли, — кивнул Патрик, — но ты не сумеешь вновь посадить молодого короля на английский трон с помощью шотландской армии.
Англичане такого не позволят. Этим можно повредить делу короля.
— Он хочет вернуться домой, — мягко заметил Чарли. — Бесси была убита в сентябре. Я уехал на север в середине ноября и с тех пор нахожусь при дворе, если это можно назвать двором. Шотландский парламент ухитрился отгородить короля от его истинных друзей, отправив их в изгнание. Эти чертовы священники день и ночь читают ему проповеди. Знаешь, что сказали они после Данбара? Что это Стюарты виноваты в гибели шотландцев, потому что не приняли ковенант раньше.
Потому что цеплялись за свою англиканскую церковь, вместо того чтобы вести нацию по пути пресвитерианства. И единственная причина, по которой приняли его в Шотландии и пойдут за ним в Англию, — надежда принести и туда свою религию и силком навязать ее англичанам.
Патрик устало покачал головой.
— Помнишь истории, которые рассказывала мама о нашем дедушке, Великом Моголе Акбаре? Он пригласил ко Двору людей всех верований и позволил исповедовать каждому свою религию. Католики, протестанты, евреи, мусульмане, индуисты, буддисты, огнепоклонники… Все они жили в Фатехпур Сикри, при дворе Акбара. Многие годы он слушал, как они спорили и чуть не дрались из-за того, чья вера лучше, и в конце концов основал собственную религию, взяв самое важное из каждой. Но никого не вынуждал ее принимать и не запрещал молиться своим богам. Когда я вижу, что происходит, вполне могу понять рассуждения деда.
— Да и я тоже, — признался Чарли. — Но я знаю также, что Великий Могол никогда бы не допустил подобного восстания или оставил мятежников безнаказанными. Королева Генриетта живет во Франции в бедности и забвении вместе с маленькой дочерью, принцессой Генриеттой-Анной. Принц Яков сейчас с ней, хотя разъезжает между Францией, Англией и Шотландией. Принца Генриха держат в плену люди Кромвеля. Молодая принцесса Элизабет так страдала после смерти отца. Перед казнью он отдал ей молитвенник. Тогда она видела отца в последний раз. Бедняжка скончалась в тюрьме, не дожив и до пятнадцати лет. Говорят, она не расставалась с молитвенником. Его положили к ней в гроб. Власть дана королю не от людей, а от Бога! И я всегда буду верить в это. Убив моего дядю, Кромвель и его парламентские подпевалы попытались пойти против Божьей воли. Мы должны исправить допущенную несправедливость и возвести законного наследника на трон Великобритании.
— А Кромвель уверен, что Бог на его стороне, — возразил Патрик Лесли в ответ на страстную речь брата. — Он и его последователи в доказательство цитируют целые страницы из Библии. Те, кто использует Бога, чтобы оправдать свое поведение, — самые опасные создания на земле, Чарли. Их вера позволяет им убивать, пытать и красть без малейших угрызений совести, поскольку высшие силы все равно на их стороне. Не знаю, можно ли тут достичь компромисса, особенно когда в руках англичан Эдинбург и большая часть плоскогорья.
— Поэтому король и приезжает из Скона в Абердин, чтобы набрать армию среди северян, — объяснил Чарли. — Патрик, ты должен собрать людей Гленкирка и ехать с нами Это твоя обязанность как истинного шотландца, брат мой — Нет, — твердо отрезал герцог Гленкирк. — Мой долг — прежде всего по отношению людям моего клана и моей семье.
Я дам приют и ласку твоим детям, Чарли, но это все. Королевские Стюарты — гибель Гленкирков. Вся наша история это доказала.
— Довольно политики, милорды, — вмешалась Фланна, снова входя в зал. — Пора ужинать. Дети уже едят. Когда, ваша светлость, вы в последний раз кормили этих бедняжек? Голодны, как волчата.
— Последние месяцы с едой в Англии плоховато, — извиняющимся тоном пояснил Чарли. — А то, чем нас кормили в Шотландии, пришлось им не по вкусу. Грубая еда простых крестьян. Ржаной хлеб, овсянка, вареная капуста, соленая рыба. Ни мяса, ни овощей, ни сладкого.
— Ни плотного горячего обеда, — добавила герцогиня. — Повар поставил на стол суп из ячменя и моркови, сваренный на бараньих костях, оставшихся от вчерашнего жаркого, несколько ломтей хлеба с маслом и сыром — так дети не оставили ни капельки, ни кусочка. Да и несчастная Бидди от них не отстала, хотя и старалась показать, что хорошо воспитана, и есть поменьше. Я велела повару дать им пареных груш, но боюсь кормить досыта, чтобы не заболели. Подумать только, эти крошки изголодались!
Чарлз поднялся и, взяв руки невестки, поднес к губам и поцеловал.
— Мадам, что бы ни случилось, думаю, вы замените этим детям мать. Ваша доброта безгранична.
Фланна, краснея, отняла руки.
— Садитесь, сэр, — пригласила она, устроившись на коленях мужа. — Расскажите о своем короле.
— Он и ваш король, Фланна Лесли. Видите ли, королева считала его самым уродливым ребенком на свете. По правде говоря, он похож на свою бабушку-итальянку, Марию Медичи, смуглой кожей, темными волосами и глазами. Однако эти глаза обладают способностью чудесно сверкать. Некоторые даже называют его Чернышом. Карл взял черты от обоих родителей. Его дед — француз, бабка — итальянка, второй дед — шотландец, а бабка — датчанка. Высок, лицо продолговатое, чувственный рот — так по крайней мере считают дамы. Хороший солдат, хотя немного сорвиголова. Но главное — его обаяние. Поразительное обаяние. Вот ты, Патрик, боишься, что он не завоюет сердец шотландских подданных, но это уже произошло.
— Может, и так, — покачал головой Гленкирк, — но от этих подданных ничего не зависит. Он не абсолютный монарх и, если не станет им, никогда не вернет английский трон.
Фланна, не слушая перепалки, попросила:
— Расскажите про двор.
Чарлз с горечью рассмеялся:
— Двора как такового уже давно нет. Правда, придворный из меня никакой. Но иногда король, мой дядя, приглашал меня во дворец — обычно на семейные праздники, вроде Рождества, поохотиться поздним летом и осенью, на Пасху или день рождения кузена Чарлза. В такие дни, как во времена моего деда, устраивались маскарады, танцы, охота и банкеты. Женщины в красивых платьях и драгоценностях, мужчины в великолепных костюмах… не то что теперь, когда черный цвет оживляется только крахмальными белыми брыжами. Да, великое время было, Фланна Лесли!
Он немного помолчал. Точеное лицо омрачилось.
— Мы должны вернуть нашего законного короля, — со вздохом объявил он. — Больше такое существование терпеть невозможно! Подумать только, ведь даже празднование Рождества запрещено! Простой народ больше не танцует вокруг майского дерева в теплую весеннюю ночь, не играет в шары на лугу! Мама встретила отца Генри, Индии и Фортейн именно в Майский день! Говорят, это была любовь с первого взгляда. Помнишь, Патрик, как сказочно красива была мама в юности?
Младший брат кивнул:
— Никто не мог ее превзойти, кроме разве мадам Скай.
— А это кто? — спросила Фланна.
— Наша прабабка, — ответил Чарли. — С ней не могла сравниться ни одна женщина!
Снова наступило молчание, и Фланна, поняв, что мужчины погрузились в воспоминания, поднялась с колен мужа.
— Милорды, сейчас слуги принесут ужин, и повар оскорбится, если вы не воздадите ему должное.
Она повела братьев к столу, села между ними и, сказав слуге, что сама поухаживает за джентльменами, наполнила оловянные тарелки едой и протянула сначала гостю, потом мужу, а третью взяла себе.
Ужин был совсем простой: паровая форель, оленина в густом винном соусе, лук-порей и морковь, жареные куропатки, фаршированные сушеными фруктами, половина окорока, луковицы в сливках, молодой салат, слегка припущенный в белом вине, большой каравай только что из печи, масло и сыр.
Мужчины ели с аппетитом, а Энгус беспрестанно наполнял их кубки. В конце ужина подали яблочный пирог со сливками.
Чарлз Фредерик Стюарт, довольно отдуваясь, отодвинул тарелку.
— Мадам, — обратился он к Фланне, — вы такая же прекрасная хозяйка, как и те дамы, которые были вашими предшественницами в Гленкирке. Прекрасный ужин. Лучший, чем я едал за много месяцев.
— Думаю, он действительно выигрывает в сравнении с вареной капустой и соленой рыбой, — сухо заметила Фланна, вставая. — Пойду посмотрю, хорошо ли устроили детей, милорды.
— Я не такой представлял себе новую герцогиню Гленкирк, — заметил герцог Ланди. — И все же она хорошая девушка, хотя излишне прямая.
— Тебя слишком избаловала милая Бесс, — рассмеялся Патрик. — Откровенные, славящиеся своей прямотой женщины не такая уж редкость в этой семье. Думаю, и Фланна найдет в ней свое место.
— Почему ты женился на ней? — допрашивал Чарли. — Ты мог бы найти невесту куда благороднее и богаче, чем какая-то Броуди из Килликерна. Любая знатная наследница вышла бы за герцога Гленкирка! Не хочешь же ты сказать, что влюбился?
— Уезжая, мама велела мне найти жену, которая поскорее родила бы наследника, — признался Патрик брату. — Но я попросту не знал ни одной порядочной девушки. Иисусе, Чарли, я ведь почти не покидаю Гленкирка! Когда отец был жив, казалось, что время еще есть и так будет продолжаться бесконечно. Но потом я внезапно остался один и решил, что хочу получить земли Брея для Гленкирка. Оказалось, что единственный способ добиться цели — взять в жены Фланну. Ее старик отец не захотел золота, а я, поверь, предлагал огромную сумму. К тому же Фланна оказалась нетронутой девушкой. Каждый получил, что хотел: Броуди — зятя, а я — Брей.
— А что было нужно Фланне, братец?
Патрик рассмеялся:
— Жить в замке Брей вместе с двумя слугами и делать все, что в голову взбредет. Все же она приспосабливается к новой жизни и, несмотря на ужасное воспитание, всегда рада учиться, чтобы стать настоящей леди.
— И дать тебе детей, — хмыкнул брат. — Она сама Это сказала. Кстати, какова она в постели? Хороша?
Патрик неожиданно залился краской.
— Да, — промямлил он.
— Значит, чувственная натура, говоришь? Вот счастливец! Женщину можно многому научить. Быть леди. Разбираться в искусстве и драгоценностях. Вести хозяйство. Вот только наставить в страсти невозможно. Это свойство дается от природы. Возможно, из твоей Фланны и выйдет подходящая, хоть и несколько необычная, герцогиня.. К тому же она настоящая красотка, с такими-то волосами и кожей!
Какого цвета у нее глаза?
— Серые. Иногда как грозовое облако, иногда как серебро. В зависимости от настроения, — объяснил Патрик.
— Если ты обратил на это внимание, — фыркнул Чарли, — значит, не только земли тебя в ней привлекают.
— Она приятная девушка, — заметил Патрик, чувствуя, как горячо становится щекам.
Но Чарли только рассмеялся.
— Да неужели, Патрик Лесли, ты вправду влюбляешься? Впервые в жизни! Кровь Христова, вот Генри-то повеселится, когда я ему скажу!
— Я не влюблен в нее, — отнекивался Патрик. — И никогда не стану любить женщину. Любовь приносит только страдания. Матушка любила отца, но он не послушал ее и дал себя убить неизвестно за что. Бесполезная, трагическая потеря! Ты так любил свою Бесс, что ее смерть заставила тебя забыть об осмотрительности. Когда-нибудь подобные дурацкие поступки доведут тебя до гибели. Индия и Фортейн тоже любили, но из-за этого Индия едва не потеряла первенца, а любовь Фортейн стоила ей Магуайр-Форда и вечной разлуки с семьей.
— Мать с отцом прожили много счастливых лет, — возразил Чарли. — Индия не потеряла сына и нашла свое счастье с Девереллом. Фортейн любила Кайрена Деверса так сильно, что не побоялась отправиться с ним в Новый Свет.
Что же до меня, то я, как ты знаешь, незаконнорожденный.
Но Стюарты всегда относились ко мне как к равному. Я больше не мог отсиживаться в кустах и ждать, чья возьмет.
Смерть Бесс подтолкнула меня к решению. Решению, которое я все равно бы принял, раньше или позже. Любовь — дар Господень. Надеюсь, когда-нибудь ты это поймешь и позволишь себе любить. Фланна кажется мне порядочной и добросердечной девушкой. К тому же я что-то не заметил, чтобы ты возражал, когда она сидела у тебя на коленях.
— Я прекрасно отношусь к ней. В точности как к своим кошкам и собакам. — бросил Патрик.
— В таком случае ты глупец, — парировал брат.
В зале снова появилась Фланна.
— Дети уложены, милорд, но они не хотят засыпать, пока вы не пожелаете им доброй ночи. Девочка боится, что вы уедете не попрощавшись. Вы должны заверить ее, что остаетесь в Гленкирке, пока не придет пора отправляться в Абердин на встречу с королем. Должно быть, вы с моим мужем уже утомились от споров!
Чарлз с ленивой улыбкой поднялся из-за высокого стола.
— Да, на сегодня, пожалуй, достаточно, верно, Патрик?
Он просто упрямый осел, мадам, но, думаю, вам уже это известно.
И герцог Ланди с поклоном покинул парадный зал.
— О чем это он? — поинтересовалась Фланна.
— Считает, будто я подвергну большей опасности семью, если не принесу клятву верности Стюартам. Я же считаю, что лучше не принимать ничью сторону. Вот и все, девочка, — солгал Патрик.
— Иди к огню, — пригласила она. — Я посижу с вами, милорд, и, может, попытаюсь соблазнить.
Улыбнувшись, она протянула ему руку. Патрик, припомнив все, что сказал брату, неловко поморщился. Он и в самом деле чувствовал себя виноватым. Но слово уже вылетело…
Он встал и пошел к ней. Фланна — его жена, независимо от того, любит он ее или нет. Усевшись, Патрик притянул ее себе на колени и стал целовать спелые алые ягодки губ. Она так соблазнительна и, как ему казалось, с каждым днем становилась все более неотразимой.
Но ведь он не влюблен в нее!
Что-то бормоча, она прижалась к нему и ответила на поцелуй. Губы приоткрылись, гибкий, острый язычок, игриво сплелся с его языком, лишая разума, опьяняя, хмельной сладостью.
Патрик с трудом поднял голову и обвел большим пальцем ее рот. Глаза Фланны, полыхнувшие серебряным огнем, распахнулись. Она слегка прикусила его палец и, мурлыча, втянула в рот.
— Развратница, — пробормотал он, поднимая ее юбки и принимаясь ласкать бедро. Фланна, как истинная шотландка, не носила панталон.
«Настоящая леди надела бы панталоны», — подумал Патрик, сознавая, однако, что отнюдь не желал бы видеть свою жену истинной леди… по крайней мере до такой степени.
Его пальцы запутались в островке тугих завитков ее венерина холма. Вход в заветную расселину уже повлажнел.
— Развратница, — повторил он.
Но она уже ничего не сознавала. Два пальца проникли в тесный грот, двигаясь в напряженном ритме, пока она не задохнулась от прилива страсти. Наклонившись, он укусил ее за ушко и прошептал:
— Скажи, что хочешь меня, Фланна! Хочешь, чтобы мой петушок заполнил тебя до краев! Дарил то наслаждение, которого жаждем мы оба! Скажи!
— Нет! — насмехалась она. — Это ты скажи! Мне и так хорошо, а вот тебе… не думаю! Ах-х-х! Я чувствую, как твой озорник старается вырваться из плена штанов, милорд. Ты хочешь меня, Патрик Лесли? Хочешь?
Ох-х-х… только не убирай их!
— Ах ты, негодница! — прорычал он, сражаясь с застежками, державшими его желание в оковах. Справившись наконец, он приподнял Фланну, медленно опустил на вздыбленное любовное копье и со стоном погрузился в пульсирующее тепло. Его пальцы рвали завязки ее платья, раскрывая вырез, распахивая сорочку, чтобы обнажить великолепные груди.
Из горла Патрика снова вырвался стон.
Фланна тихо рассмеялась, обнимая его за шею и отклоняясь, чтобы дать мужу лучший доступ к своим прелестям.
— Берите, милорд. Это все ваше, и ничье больше. О да Как чудесно! — воскликнула она, когда он стал лизать ее соски жадным языком. И вздохнула от восторга, когда его прикосновения послали по ее спине волны озноба. Наслаждение было таким острым, что она забыла обо всем. Даже о том, что они не в спальне и сюда в любую минуту может кто-то войти.
Чарлз Фредерик Стюарт, стоя в полумраке, у самого входа, терпеливо дожидался, пока брат и его пылкая жена завершат путешествие на остров Эроса. Собственно говоря, он не вернулся бы, если бы, к сожалению, не обнаружил, что не имеет ни малейшего понятия, где будет сегодня спать.
Чарли понимающе усмехнулся. Похоже, Патрик сам не понял, что уже влюблен в свою прелестную жену. Да и она к нему неравнодушна. Мужчина и женщина просто не могут жить несколько месяцев одной лишь похотью, не чувствуя друг к другу ни малейшей нежности. Интересно, подозревает ли правду хотя бы один из этих наивных дурачков? Рано или поздно на кого-то снизойдет озарение, и тогда…
Чарли, улыбаясь, покачал головой. Да, вот это будет открытие!
Фланна, извиваясь, тихо вскрикнула. Патрик охнул, как от боли. Она припала к нему, его руки сомкнулись на ее плечах. Оба несколько минут оставались неподвижными, пока Фланна не подскочила.
— О, Патрик, что мы наделали! Твой брат даже не знает, где ему прилечь! Он наверняка вернется в зал — вскрикнула она, пытаясь стянуть половинки разорванной сорочки. — Скорее зашнуруй платье, пока нас не поймали на месте преступления! Представляю, как будет шокирован твой брат таким бесстыдством!
Она лихорадочно приглаживала волосы, никак не желавшие укладываться. Муж тихо рассмеялся, ловко приводя ее костюм в порядок.
— Чарли — истинный Стюарт, девочка, а Стюарты влюбчивы и вспыхивают страстью мгновенно, как сухая ветка — огнем. И если он даже нас застанет, вероятнее всего, просто посмеется. Ну вот, девочка, все готово. Не хочешь оказать мне то же одолжение? — осведомился он, плотоядно ухмыляясь.
Фланна выскользнула из объятий мужа, взглянула на обмякшее и сморщившееся мужское достоинство, нежно погладила и покачала головой.
— Пожалуй, лучше будет, Патрик, если ты сам это сделаешь.
Чарли выждал еще немного, пока брат не привел себя в порядок, и, громко топая, вошел в зал.
— Ну что ж, малыши спят, а теперь, дорогая невестка, скажите, куда приклонить голову мне.
— Разумеется, милорд, — чинно ответила Фланна. — Соизвольте последовать за мной, и я покажу вам спальню. Там уже все готово. Я позабочусь, чтобы вас удобно устроили.
Он никогда бы не поверил, что эта образцовая жена, стоявшая перед ним, — та самая обольстительница, только сейчас стонавшая в объятиях любовника.
Чарли протянул руку и поймал выбившуюся прядь огненно-золотистых волос.
— Так же удобно, как моего брата всего несколько минут назад? — поддел он, не в силах устоять против соблазна Фланна сначала растерялась, а потом смутилась до слез.
И почувствовала, как загорелись щеки. Но, глядя в лукавые янтарные глаза деверя, все же нашла в себе силы спокойно сказать:
— Возможно, не так, милорд, но тепло и мягкую перину обещаю. У нас прекрасные постели и пуховые одеяла.
Чарлз взорвался хохотом и, обернувшись, озорно подмигнул брату.
— Не будь она твоей, Патрик, я наверняка влюбился бы в герцогиню Гленкирк, — объявил он. — Помни, что я сказал тебе чуть раньше, и не будь дураком, иначе можешь потерять все. Мадам, я готов идти за вами хоть на край света, хотя, бьюсь об заклад, мое ложе в сравнении с вашим покажется сегодня одиноким и неудобным.
И, все еще смеясь, зашагал за Фланной.
