- Хроники границы, #6
Глава 11
– Ты мудро повела себя с человеком Морея, – сказал потом Мэтью. – Интересно, знает ли брат, как ты умна?
– Думаю, Ангус знает обо мне куда больше, чем ты, Мэтью, – парировала Анабелла. – Донал назвал себя, и не было причин не впускать его. Если бы я позволила тебе продолжать, ты наверняка бы возбудил его подозрения.
– Подозрения? С чего бы это он в чем-то нас заподозрил? Мы всегда жили в мире и никого не тревожили, – процедил Мэтью.
– Ты так и не понял, что кто-то узнал о приезде королевы и донес Морею, чтобы втереться к нему в доверие? Очевидно, в стране царит смута, поэтому Морей должен удержать свое положение силой и по праву. И любую угрозу нужно выявить и искоренить.
– Ты лгала ему.
Анабелла рассмеялась:
– Совсем немного. А ты хотел, чтобы я рассказала правду? Да, я чуточку отклонилась от истины, но Донал этого не знает. Я спокойно отвечала на вопросы и этим доказала, что мы ни в чем не повинны. Его доклад регенту должен успокоить все опасения относительно нашего участия в заговоре.
– Возможно, такая чистейшая невинность и пробудит подозрения Морея, – возразил Мэтью. – Нельзя подвергать опасности Дун. Нужно думать о детях и о том, что моя Агги должна родить.
– Опасность Дуну не грозит, – заверила Анабелла. – Ангус скоро вернется.
* * *
У графа Морея было много забот и помимо Дуна. Он выслушал отчет незаконного сына и спросил:
– Ты им веришь?
– Да, – ответил Донал. – Дун очень уединенное место, и неудивительно, что они не знают о происходящем в стране. И этот граф – лицо незначительное. Вы когда-нибудь слышали о нем до этого случая?
– Вообще-то слышал. Он был одним из шаферов Босуэлла, когда тот женился на Джин Гордон. Но до этого случая о нем ничего не было известно. А вот его жена – дело другое. Это она защищала мою сестру, когда люди Рутвена избавлялись от мерзавца Риччо. Заслонила собой королеву. Это та верность, на которую надеется любой правитель, но редко ее получает.
– Я задумался только над одним маленьким фактом, – добавил Донал. – Графа Дуна в замке не было, но если верить его жене, он сейчас во Франции, по семейным делам. Его мать была француженкой. Молодая графиня ничего не стала от меня скрывать. Хотя Фергюссоны из Дуна любой ценой избегают конфликтов, Шотландия сейчас воюет. Неужели вопросы наследства так важны, что человек должен покидать свои владения, жену и детей, чтобы в такое время плыть во Францию? Конечно, поскольку земель у меня нет, я не могу сказать наверняка. Но думаю, из чистой осторожности никуда не поехал бы.
– Значит, вопрос в том, с какой целью поехал во Францию граф Дун?
– Возможно, мне сказали правду, – ответил Донал.
– Или все может быть совершенно иначе, – задумчиво произнес граф. – И это измена. Что, если он задумал помочь моей сестре? Я должен узнать точно, Донал. Пока что ты все делал правильно. Предоставляю тебе узнать, что происходит. Разрешаю делать все, что сможешь и должен.
– Но если это измена, тогда что? – спросил Донал.
– Позаботься о том, чтобы он не вернулся в Дун. У меня нет времени на суды и публичные казни, тем более что на каждом повороте меня осаждают люди королевы.
Донал Стюарт поклонился отцу, перед тем как уйти. Во Франции у него была целая сеть шпионов. Он свяжется с ними и немедленно начнет расследование. Скорее всего оно ничем не кончится, но кто знает, что может обнаружиться?
* * *
Граф Дун добрался до Бретани после нелегкого путешествия. Он плыл по Ирландскому морю, мимо острова Мэн и по проливу Святого Георга вдоль западного побережья Англии. Обогнул Лэндс-Энд и пересек Ла-Манш. Высадился в Сен-Поле и, наняв лошадь, отправился в поместье, где выросла его мать. Оно находилось вблизи Сен-Брик.
Маленькое шато, в котором она провела детство, было в ужасном состоянии, но он смог там временно поселиться. Ему прислуживали двое древних слуг, которым было просто некуда идти. Нужно не забыть выделить им пенсии перед отъездом, чтобы не кончили дни свои в полной нищете. На следующий после приезда день он представил деревенскому магистрату документы, удостоверявшие его личность. Они были приняты, и графу позволили продать свою собственность. К своему удивлению, он обнаружил, что на земли Монт де Деверо было два покупателя.
Деревенский магистрат предложил свой совет, и Ангус согласился.
– Земли достаточно хороши и плодородны, – отметил Ангус, – и поскольку примыкают к владениям мсье Клода, он желает их приобрести. Но кто второй покупатель? Тоже местный житель?
– Нет, – ответил магистрат. – Его я не знаю, мсье, но он предлагает вдвое больше, чем мсье Клод. Я бы продал ему, поскольку вы вряд ли еще получите столь выгодное предложение. Какая разница, кто он? Я видел его золото.
Но граф был исполнен подозрений и попросил встречи с обоими возможными покупателями.
Мсье Клод был богатым торговцем. Он хотел купить земли для второго сына и его семьи. Мсье Рено, однако, признался, что в этой сделке он только посредник и покупает землю для своего хозяина.
– Как зовут вашего хозяина? – спросил граф.
– Какое это имеет значение, милорд? Разве вам мало предлагают? Если мало, я смогу договориться, чтобы хозяин увеличил сумму, – резко ответил мсье Рено.
– Я не продам земли, принадлежавшие семье матушки, незнакомцу, какой бы ни была цена, – так же категорично ответил Ангус Фергюссон. – То обстоятельство, что вы не желаете назвать его имени, позволяет предположить, что он покупает землю с бесчестными целями.
– Хорошо, милорд, если вы настаиваете, я должен сказать, что землю хотят купить Гизы.
– Нет! – твердо ответил Ангус.
– Милорд! – вскричал мсье Рено. – Вам нужно лишь назвать сумму!
– Вы принимаете меня за алчного глупца? Или просто глупца, который способен продать земли родственникам Марии Стюарт по материнской линии? Вы хотите купить не землю, а меня. Нет! Никогда!
– Мсье, вам нужно всего лишь передать королеве одно письмо.
Агент Гизов выглядел чрезвычайно расстроенным.
– Мария Стюарт в Англии, – ответил Ангус. – Я – в Шотландии. Королева Мария подписала отречение, и трон занял ее сын. Фергюссоны верны той голове, на которую надета корона, милорд, а теперь ее носит маленький Яков. Если королева вернется на свое законное место, я буду беспрекословно ей верен. А пока что предпочитаю оставаться подальше от политических интриг. Нет! Я не стану передавать никаких писем.
– Но вам не придется ехать далеко! Нужно только пересечь границу и передать письмо моего господина, – уговаривал мсье Рено. – Если же это невозможно, мы пошлем гонца. К ней трудно попасть, и ее семья обеспокоена отсутствием известий. Мы подозреваем, что англичане никого к ней не подпускают.
Ангус презрительно фыркнул:
– Она вообще не должна была ехать в Англию. Ей следовало быть во Франции, но она отказалась сюда ехать. Теперь она попалась в собственную ловушку. Шотландия, в которой царят война и смута, более по нраву англичанам, чем Мария Стюарт, надежно сидящая на троне.
Он повернулся к пораженному торговцу, который слышал каждое произнесенное слово.
– Вы получите земли Монт де Деверо, мсье Клод. Ваше предложение принято. Когда магистрат получит извещение от моих парижских банкиров, что ваши деньги поступили к ним, он немедленно отдаст вам купчую на земли.
– Мсье, я протестую! – воскликнул мсье Рено.
– Земли мои, мсье, и я имею право продать их кому пожелаю, – резонно ответил граф. – А теперь возвращайтесь к своим хозяевам. Передайте, что Фергюссоны из Дуна – благородные люди, которых нельзя купить. На этом делу конец.
– Спасибо, мсье граф, спасибо, – бормотал мсье Клод, пожимая руку графа и непрерывно кланяясь.
– Ваше предложение было справедливым, – ответил граф. – Желаю вашему сыну и его семье долгих лет счастливой жизни в Монт де Деверо. Я намереваюсь назначить пенсию двум оставшимся слугам, но они еще вполне способны работать, если захотят. Вы можете оценить их опытность.
– Конечно! Конечно! – воскликнул мсье Клод. Широкое лицо расплылось в улыбке. Еще раз поблагодарив графа, он поспешил прочь.
Граф отметил, что мсье Рено исчез после полученной отповеди. Он был рад этому и одновременно взбешен тем, что семейство Марии Стюарт задумало столь наглый подкуп.
Поговорив в тот же день с магистратом, он назначил пенсию престарелым слугам и, немного подумав, приобрел для них два крошечных домика, потому что жить в коттеджах, принадлежавших поместью, им бы не позволили. Подписал купчую, которая после внесения денег будет передана мсье Клоду. Заплатил магистрату вдвое против оговоренной цены, чтобы не было задержек и проволочек.
Магистрат широко улыбнулся:
– Мсье очень щедр. Все будет исполнено в точности, как вы просили.
– Не сомневаюсь, – ответил граф, пожимая ему руку. – Я благодарен вам за помощь.
На рассвете следующего дня граф вернулся в Сен-Поль, где купил коня, которого ранее брал напрокат. Он не собирался проделывать еще одно долгое путешествие и решил отправиться на север, вдоль побережья Франции, и в каждом порту справляться, не отходит ли какое судно в Бервик-апон-Твид. Из Бервика он поедет в Дун через всю страну. Это будет гораздо быстрее, чем возвращаться прежним путем или просто плыть из Сен-Поля в Лит, а потом скакать домой, на юго-запад.
Наконец в Кале он отыскал маленькое торговое судно, которое везло лес и уголь с севера Англии. Несколькими днями раньше оно разгрузилось и теперь было готово вернуться домой. Трюмы на этот раз были наполнены винными бочонками. Судно будет останавливаться в нескольких небольших портах, прежде чем наконец доберется до Бервика. Все же он вернется домой быстрее, чем рассчитывал.
В каждом порту матросы, не теряя времени, разгружали бочонки и снова пускались в путь со следующим приливом. В конце августа граф наконец высадился в Бервике. И поскольку продал лошадь в Кале, приискал другую и отправился в Дун вдоль холмов, разделявших Англию и Шотландию.
Через несколько дней пейзаж стал более знакомым. Граф понял, что едет по собственным землям. Вскоре он ощутил слабый сладостный запах Ирландского моря, и перед ним открылся вид на Дун. Он остановился, восхищаясь зрелищем. Мэтью мудро велел держать мост поднятым. По пути домой Ангус сумел объехать стороной несколько больших отрядов всадников. Очевидно, в Шотландии все еще было неспокойно.
Он неспешно спустился с холма, давая время охране на стенах узнать хозяина. Его и узнали, потому что немедленно опустили мост.
Пустив коня рысью, он пересек двор, натянул поводья и спешился.
– Добро пожаловать, милорд, – приветствовал его конюх, прежде чем увести животное.
– Спасибо, парень, – ответил граф. – Где Анабелла? Наверняка кто-то побежал за ней с радостным известием.
Он вошел в зал, где увидел всю семью, собравшуюся вокруг высокого незнакомца.
– Ангус! – вскрикнула Анабелла, подбегая к мужу. – Соглашайся на все, о чем тебя просят, – прошептала она ему на ухо.
– Милорд!
Незнакомец выступил вперед. Граф выпустил жену из объятий и вопросительно взглянул на него.
– Я Донал Стюарт. Служу графу Морею, который и послал меня в Дун. Вы подозреваетесь в государственной измене его величеству Якову Шестому.
У Ангуса от удивления отвалилась челюсть.
– Я не совершал никакой измены. Фергюссоны из Дуна – мирные люди и преданы своему правителю.
– Вот в этом и проблема. Какого правителя вы признаете? Царственную шлюху Марию Стюарт или короля Якова?
– Мой король тот, кто сидит на троне Шотландии, – спокойно ответил граф.
– Вы были во Франции, – с подозрением заметил Донал.
– Да. Ездил продавать земли, унаследованные от родственников моей матери.
– Где именно вы были?
– В Бретани, рядом с Сен-Бриком. В местечке Монт де Деверо.
– Кому вы продали земли, милорд? – осведомился человек Морея.
– Зажиточному местному торговцу, некоему мсье Клоду. Он хотел купить их для семьи второго сына. Почему вы спрашиваете?
– Вы не продали ваши земли агенту семьи Гизов, милорд?
Как, черт возьми, Морей узнал о попытке Гизов подкупить его?
– Приехав во Францию, я узнал, что на землю есть покупатель, мсье Клод, но позже магистрат сказал, что покупателей двое. Мсье Рено, слуга семейства Гизов, дает двойную цену, но взамен просит передать письмо Марии Стюарт. Я отказался. Потому что я не изменник, сэр.
– И все же вы ехали домой через Англию, – указал Стюарт.
– Да, я добрался до Кале и поискал судно, идущее либо в Бервик, либо в Лит. Это быстрее, чем возвращаться прежним маршрутом, – пояснил граф. – Не хотелось дольше, чем необходимо, быть в разлуке с семьей. Но я никакого послания не передавал. Да и как бы я добрался до нее?
– Где деньги, которые вы получили от продажи, милорд?
– Они будут храниться у моих парижских банкиров для моего брата Джеймса, священника в Риме, и сестры Мэри, которая сейчас находится в испанском монастыре.
Еще один человек, вошедший со двора, что-то прошептал Доналу. Тот, казалось, расстроился и, подняв глаза, сказал:
– В вашей седельной сумке был найден пакет с гербом Гизов и небольшой мешочек с золотыми монетами. Что скажете?
– Я совершенно не понимаю, как все это попало ко мне. Седельные сумки паковали слуги шато. Я пользовался в путешествии только одной. И ни разу не заглянул в другую, но Господь свидетель, я не соглашался на предложение Гизов.
Анабелла была бледна как полотно. Она верила мужу, значит, кто-то явно играет против него. Зачем?
– Но кому выгодно, чтобы вас обвинили? – спросил Донал.
– Не знаю, – покачал головой Ангус. – У Фергюссонов нет врагов, поскольку мы стараемся держаться от соседей как можно дальше. И так продолжается веками.
– Если не можете доказать свою невинность, милорд, у меня нет иного выбора, кроме как арестовать вас за измену его величеству королю Якову, – произнес Донал, правда, очень нерешительно. Что-то в этом человеке заставляло верить в его честность. Но интуиции недостаточно. Нужны веские доказательства. – Вы ехали из Бретани вдоль французского побережья, милорд. Где останавливались на ночь?
– Иногда спал под открытым небом. Иногда натыкался на гостиницы, или фермер позволял переночевать в сарае.
– Подозреваю, кто-то желает вам зла, милорд, – вздохнул Донал. – Вы с кем-то ссорились по дороге сюда? Может, случилось что-то необычное?
Ангус нахмурился:
– Припоминаю парня, который ехал слишком близко ко мне на дороге. Он постоянно толкал своей лошадью мою, но извинялся, утверждая, что просто не может справиться с животным. Наконец он уехал, и больше я о нем не слышал.
– Я должен послать к своему господину и спросить, как поступить, милорд. Ну а пока вам придется посидеть в подземелье собственного замка. Вам ни в чем не будет отказа. Ни в еде, ни в тепле, ни в обществе.
Он обратился к своим людям:
– Проводите графа в подземелье.
– Пожалуйста, мастер Стюарт, позвольте моему мужу остаться в его покоях, – взмолилась Анабелла. – В подвалах так сыро! Ангус простудится.
Но Донал покачал головой:
– Нет, мадам. Мне будет гораздо легче стеречь его в подземелье.
– Все в порядке, милая, – заверил граф. Черт! Он хотел искупаться! Он даже не умывался как следует с тех пор, как несколько недель назад покинул Дун. Он мечтал лечь в свою постель, потому что устал от жесткой земли, скирд сена и изобиловавших блохами гостиниц. Однако больше всего он жаждал обнять жену после долгих и жарких постельных игр. Но он ничего этого не получит.
Граф мрачно последовал за людьми Донала.
– Жаровни! Не меньше двух, и уголь, чтобы они постоянно горели, – уже отдавала приказы Анабелла. – И перину, и одеяло. У него должны быть свечи!
Она неожиданно набросилась на Стюарта:
– Если он заболеет, я знаю, кого в этом винить! Что бы ни думал милорд Морей, он знает, что мой муж не изменник!
– Говорят, Мария Стюарт может очаровать любого мужчину, – ответил Донал.
Анабелла нетерпеливо фыркнула.
– Вы когда-нибудь видели ее?
– Нет.
– В таком случае не повторяйте вздора, который разносят мастер Нокс и его сообщники! – окончательно рассердилась Анабелла. – Да, Мария Стюарт прекрасна, это правда. Очень обаятельна и образованна. Но она не прекрасная дьяволица, ведущая мужчин к погибели. Только глупцы повторяют эти сплетни!
– Но она убила своего мужа, – запротестовал он.
– Неправда! Если кого-то можно обвинить, то лишь тех, кто был замешан в убийстве Риччо, ее секретаря. Эти люди сейчас борются за власть. Лорд Дарнли был неосторожен, распутен, и в подпитии у него развязывался язык. Он и без того скоро умер бы своей смертью! Вы знаете, что он убил моего первого ребенка?
Отвернувшись, она приказала Мэтью:
– Позаботься, чтобы кто-нибудь принес Ангусу горячий обед, и как можно скорее. Он не успел войти в дом, как началась вся эта бессмыслица.
Когда день подошел к концу и в зале все стихло, к Анабелле подошла служанка.
– Миледи, я хотела бы поговорить с вами с глазу на глаз.
– Принеси яблоки в мои покои, – тихо сказала Анабелла и поднялась к себе.
Вскоре появилась девушка с медной миской яблок в качестве предлога посетить покои хозяйки. Поставив миску на буфет, она присела перед госпожой. Джин Фергюссон разрешила девушке говорить.
– Я подслушала, о чем говорили сегодня люди Стюарта. У Донала Стюарта приказ убить графа, если обнаружится измена. Поэтому его заперли в подземелье. Они убьют нашего господина, а потом уедут, и кому вы сможете пожаловаться? Они смеялись над вашими стараниями накормить и обогреть мужа, потому что он скоро будет мертв и ему ничего не понадобится.
На несколько долгих мгновений Анабелла застыла в ужасе. Наконец, обретя голос, спросила:
– Уверена, что все правильно расслышала? Что они собираются убить графа?
Служанка кивнула:
– Да, миледи. Я хорошо поняла их подлые намерения.
Графиня Дун, не колеблясь, приказала Джин:
– Найди своего мужа, и пусть немедленно отведет Донала Стюарта и его людей в подземелье. А потом освободит графа. Ангус знает, что делать.
Джин молча выбежала из комнаты.
– Останься со мной, – велела Анабелла служанке.
Через час они услышали шаги в коридоре. Служанка побледнела, но Анабелла вскочила и подбежала к двери. В комнату вошел Ангус.
– Джинни все мне рассказала, – сообщил он, крепко целуя жену. – Ты умная девушка, милая. Мы поместили Стюарта и его людей в подземелье, пока я не решу, что с ними делать. Он не кажется человеком, способным убить хозяина в собственном доме.
– Он один из бастардов Морея, – возразила Анабелла. – И сделает все, о чем попросит отец, лишь бы заслужить его милость. Где они получили сведения, позволившие предъявить тебе ложные обвинения? Морею ни к чему убивать незначительного приграничного лэрда, чтобы сохранить свою власть.
– Морей прикончит всякого, кто, по его мнению, пытается вернуть трон Марии Стюарт. Будь она менее умна, будь она женщиной, которой легко управлять, не выйди она замуж сначала за Дарнли, потом за Босуэлла, возможно, все было бы по-другому. Но правда заключается в том, что хотя Джеймс Стюарт из-за обстоятельств своего рождения не может быть королем, он к этому всячески стремится. Позволь Мария Стюарт ему беспрепятственно править, Шотландия была бы сегодня куда более мирным местом. Он честолюбив, как большинство Стюартов.
– Но доказательств твоей измены нет!
– Не забывай о пакете с печатью Гизов и мешочке с золотыми монетами, найденных в моей седельной сумке! Но я не знаю, кому понадобилось втянуть меня в этот фамильный заговор, – медленно ответил Ангус. – Мне придется вернуться во Францию, чтобы разгадать эту головоломку и очистить свое имя.
– Я еду с тобой! – решила Анабелла.
– Милая, это путешествие не для женщин.
– Я могу переодеться мужчиной.
– Нет, – решительно сказал он.
– Но я не позволю тебе ехать без меня, Ангус!
– Это будет опасно, и когда Морей узнает, что я сделал, погонится за мной. Я хочу, чтобы ты осталась с детьми.
– Морею не обязательно все знать, пока мы не окажемся во Франции. Мэтью сможет держать Донала и его людей в подземелье следующие несколько недель. Ты знаешь, что с ним замок в хороших руках. А у детей есть няни и Агнес.
– Агнес вот-вот родит сама. Ей понадобится твоя помощь.
– Но если мы быстро обернемся, успеем до родов, – уверила Анабелла, прекрасно сознавая, что путешествие по меньшей мере будет трудным.
– Ты останешься в Дуне, – твердо сказал он и глянул на служанку, слушавшую хозяев с широко раскрытыми глазами.
– А ты передай мистрис Джин и мастеру Мэтью, чтобы встретились со мной в зале.
Девушка выбежала.
– Перед отъездом я должен выкупаться. Мне нужны обед и кровать на одну ночь.
– Я об этом позабочусь, – пообещала Анабелла. – Ах, Ангус! Я так ждала твоего приезда!
Он обнял ее и привлек к себе. Она была такой теплой и манящей. Темноволосая головка лежала на его плече. Он стал обдумывать возможность избавления от Донала и его людей. Потом он сможет сохранить свою анонимность и жить спокойно. Хватится ли Морей одного из своих бастардов?
Ангус вздохнул. Он не из тех, кто способен хладнокровно убить человека. Ему нужно очистить свое имя. Ангус не принадлежит к партии королевы и никогда не будет принадлежать.
Отпустив Анабеллу, он взял ее за руку, и вместе они спустились в зал.
Мэтью был глубоко встревожен происходившими событиями.
– Разве ты не навлечешь на нас гнев регента? – спросил он старшего брата.
– Тут нет ничего страшного. Донала послали узнать, не изменник ли я, и убить, если факты это докажут. Тот, кто принес Морею эту сплетню, сделал это, чтобы усугубить его затруднения. У регента и без того слишком много дел. Возможное предательство незначительного приграничного лэрда не имеет для него слишком большого значения. Он послал незаконного сына уладить это дело и предположит, что его приказ выполнен. Если повезет, пройдет несколько недель, прежде чем Морей озаботится местопребыванием и благополучием Донала Стюарта и начнет расследование. Только после этого он пошлет кого-то в Дун. Если я к тому времени не вернусь, ты сделаешь вид, будто ничего не знаешь, и скажешь, что Донал Стюарт не приезжал во второй раз. Кто тебя опровергнет?
– Ты играешь в опасную игру, брат, – ответил Мэтью.
– А что прикажешь делать? Я не могу доказать свою невиновность в этом деле, если не вернусь во Францию, чтобы узнать правду. Вспомни пакет с гербом Гизов! Во время моего отсутствия проследи, чтобы Стюарта и его людей кормили и хорошо с ними обращались. Они мне не враги.
– И никого не пускай в подземелья, кроме одного-двух старых слуг, которые будут приносить еду. Только следи, чтобы их не подкупили, – добавила Анабелла.
– Я знаю свой долг, – сухо ответил Мэтью.
После обеда Ангус пошел мыться, а Джин уселась рядом с хозяйкой.
– Вы говорили с Мэтью так, словно вас не будет здесь завтра, чтобы его донимать. Какую проделку вы задумали, миледи?
– Я еду с Ангусом, – тихо ответила Анабелла.
– Он не позволит!
Анабелла лукаво улыбнулась:
– Он так и сказал. Но на этот раз ему понадобится кто-то, чтобы не допустить удара в спину. Я не позволю, чтобы он ехал один. Он не узнает, пока отослать меня назад будет невозможно. Оденусь мужчиной, а ты должна найти для меня одежду. Ангус собирается уехать утром.
– Вы с ума сошли! – ахнула Джин, но тут же ухмыльнулась. – Я помогу вам.
– Я должна выскользнуть из замка рано, до отъезда Ангуса, и ждать на дороге, пока он не проедет мимо, чтобы спокойно за ним последовать.
– Анабелла, вы лишь дважды путешествовали. Один раз – из Рэта в Дун, второй – в Рэт и Эдинбург. Вам понадобятся деньги, чтобы как-то протянуть до встречи с Ангусом. А встретиться с ним вы сможете только в море.
– Знаю, – вздохнула Анабелла.
Она боялась того, что ждет ее впереди, но должна была это сделать. Если Морей обнаружит, что Ангус уехал во Францию, то сочтет это доказательством его вины. А тот, кто сунул в седельную сумку Ангуса пакет и деньги? Наверняка он состоит на службе Гизов! Если они проведают, что Ангус вернулся, чтобы узнать правду, разве не захотят заставить его замолчать?
– Я задаюсь вопросом: а вдруг тот, кто сунул эти улики в сумку Ангуса, не хотел причинить ему зло? – задумчиво сказала Джин. – Что, если они намеревались просто переправить письмо и деньги за границу, а кто-то должен был отвезти все это Марии Стюарт?
– Это означает одно: этот кто-то здесь, в Дуне, потому что тот, кто все это устроил, не знал, каким кораблем приплывет Ангус и по какой дороге поедет. Не будь здесь Донала Стюарта, думаю, кошель и пакет потихоньку вынули бы без ведома Ангуса. Кто-нибудь открывал пакет, чтобы прочесть, что там написано?
– Нет, – вздохнула Джин. – Поверить не могу, чтобы кто-то из наших людей был способен на такое.
– Мария Стюарт – женщина обаятельная. Несмотря на ее короткое пребывание здесь, у кого-то в ее отряде было время убедить впечатлительного конюха и склонить на такое дело. Мы должны узнать, кто этот человек, Джинни. Но сначала пакет. Где он?
– Не знаю, – покачала головой Джин. – Последним его держал в руках Донал. Боюсь, нужно спросить у него.
Она нервно взглянула на Анабеллу. Перед ней стояла совершенно другая женщина. Иная, чем та, которой служила Джин. Прежняя Анабелла была спокойна и осторожна в мыслях и словах. Эта новая Анабелла казалась смелой, более опрометчивой и все же по-прежнему готовой на все, чтобы защитить свою семью. Чтобы защитить Дун.
– Ангус искупается и поест в своих покоях перед сном, – сказала Анабелла. – Мэтью сейчас с Агги. У нас есть время до того, как люди придут на ужин. Быстрее!
Анабелла поспешила по коридору, и Джин догнала ее, как раз когда госпожа остановилась у двери, ведущей в подземелья.
– Стражника нет, поскольку Стюарт и его люди надежно заперты в камерах. Туда придут только слуги, которые принесут ужин.
Открыв дверь, она ступила на лестничную площадку и стала спускаться.
Джин последовала за ней, не переставая удивляться новой, способной на все Анабелле.
У подножия лестницы они увидели коридор, освещенный висевшим на стене факелом. Вдоль коридора тянулись несколько дверей с решетками.
Донал Стюарт и его шестеро спутников были размещены в четырех камерах, что женщины узнали, заглянув сквозь решетки. Анабелла подозвала Донала.
Тот с сожалением ей улыбнулся:
– Вы пришли освободить меня, мадам?
– Нет, сэр, – усмехнулась Анабелла. – Но мне нужна ваша помощь, если согласитесь, конечно. Мой муж не изменник. Но вы должны оставаться здесь, пока мы не докажем свою невиновность. Я знаю, ваш отец приказал убить Ангуса, если тот окажется изменником, – тихо выговорила она.
У Стюарта хватило совести виновато покраснеть, но он ничего не сказал.
– Такой суровый приказ не дает мужу возможности оправдаться, – сухо продолжила Анабелла и стала объяснять Доналу, каким образом пакет и кошель попали в седельную сумку без ведома владельца. Тот, кто должен был отвезти все это Марии Стюарт, был уверен в одном: граф Дун вернется домой. – Думаю, с помощью конюха этот человек хотел получить послание и деньги. Мы узнаем, кто был этим конюхом, милорд. И мы должны прочитать послание. Оно, разумеется, убедит вас, что мой муж не предатель. Где пакет?
– Он лежал на высоком столе в зале, миледи, – ответил Донал. На него огромное впечатление произвели и ее рассуждения, и усилия по спасению мужа.
Сунув руку в карман, он вытащил мешочек с монетами и протянул ей сквозь прутья решетки.
– Но вы затеяли опасную игру, – мягко предостерег он.
– Ни вам, ни вашим людям не причинят вреда, Донал Стюарт. Но пока что вы останетесь здесь. Вряд ли ваш отец встревожится долгим отсутствием сына.
– Вряд ли, – смеясь, согласился Донал. – Он слишком занят, укрепляя свои позиции и гоняясь за тенями.
– Джинни будет держать вас в курсе дела, когда сможет спуститься вниз, – пообещала Анабелла. – Не пытайтесь подкупить слуг. Они верны нам.
– Очевидно, один все-таки вас предал, – напомнил он.
– Конюху предложили несколько монет, чтобы взять два предмета из седельной сумки хозяина. Вряд ли его можно считать шпионом, не так ли? Покупать людей – то, что прекрасно удается сильным мира сего, – цинично заметила Анабелла. – А бедняки всегда готовы угодить, особенно если считают, что при этом их верность господам не подвергается испытаниям.
– Никогда не позволяйте своему мужу или моему отцу понять, насколько вы умны, мадам, – с легкой улыбкой посоветовал Донал. – Не сомневаюсь, что вы сумеете обелить вашего мужа.
– О, я это сделаю. Сделаю, – поклялась Анабелла.
Женщины вернулись в зал и действительно нашли пакет на высоком столе.
– Слава богу! – пробормотала графиня Дун, поднимая его. Сломав печать, она развернула пергамент и быстро пробежала глазами послание. Оно было на французском, который Анабелла знала достаточно, чтобы перевести слова: «Дорогая кузина. Ваша семья крайне расстроена вашим решением бежать в Англию. Поверьте, эта незаконнорожденная Елизавета Тюдор желает вам только зла. Она любима английским народом и старается укрепить свое положение. Вряд ли она поможет вернуть вам законное место и корону. О ее планах мы пока знать не можем, но будьте уверены, что нажили себе врага в лице ее министра Уильяма Сесила. Умоляем вас вернуться в Шотландию при первой возможности и на время занять законное место матери правящего короля. Помиритесь с вашими лордами, особенно с братом Джеймсом. Мы сделаем все, чтобы умерить его гнев, с тем чтобы он обращался с вами более гостеприимно. Слишком долго вы позволяли сердцу управлять своими поступками, а ведь в вас воспитывали умение решать государственные дела мудро и рассудительно. Воспользуйтесь возможностью отречься от лорда Босуэлла. Помните, что Англии выгодна слабая Шотландия. Пока они держат в плену шотландскую королеву – у них все преимущества. Мы будем и дальше писать вам и станем».
Анабелла снова сложила письмо. Подпись не играла роли, разве что принадлежала одному из Гизов. Она решила, что это один из родичей Марии Стюарт, с которым та вместе росла.
– В этом письме ничто не говорит о предательстве и участии Ангуса в каком-то заговоре против Шотландии или милорда Морея. Но не в этом дело. Пока Морей и его приспешники считают, что Ангус привез письмо из Франции с намерением передать Марии Стюарт и взял деньги за услугу, будут уверены в его виновности.
Она отдала письмо Джин.
– Спрячь, пока не настанет пора добавить его к остальным доказательствам.
– Каким именно?
– Доказательствам, которые мы получим во Франции, – чуть улыбнулась Анабелла.
– Вы действительно хотите ехать с ним? – уточнила Джин.
– Да. Я должна.
– Вы его любите, – тихо заметила Джин.
– Люблю, – согласилась Анабелла, – и не желаю оставаться вдовой с двумя детьми, как многие жены жителей Приграничья. Я поеду с ним и помогу доказать его невиновность, доказать, что Фергюссоны из Дуна – благородный и преданный клан.
