- Хроники границы, #6
Глава 15
Он хотел считать себя нейтральным в той войне, которая бушевала на границе. Но по правде говоря, он больше не мог оставаться нейтральным. Он утешал себя, твердя, что Шотландию представляет король, а сам он на стороне Шотландии и поэтому должен стоять за малолетнего Якова Шестого, мальчика немного постарше его собственного сына. И в сердце своем Ангус понимал, что поступает правильно. Мария Стюарт бросила их.
Конечно, ей больше ничего не оставалось делать. Потерпев поражение в последней битве при Лэнгсайде, Мария не стала ждать, пока ее вновь запрут в какой-нибудь заплесневелой груде камней и отдадут под надзор благочестивых протестантов, ненавидящих ее и все, за что она стояла. Она однажды доверилась благородству своих лордов. Но выкидыш и последующее годичное заключение в Инчмахоме были наградой за эту веру.
После Лэнгсайда она сбежала на юг, в Англию. Ангус часто думал, что если бы она заперлась в Дамбартоне и стала вести переговоры с Мореем и его сообщниками, до сих пор оставалась бы королевой. Но ее единокровный брат, предвидя такой поворот событий, преградил ей дорогу. Она не столько сбежала сама, сколько была изгнана из Шотландии, причем своими же родичами, которые были замешаны в убийствах Давида Риччо и Генри Стюарта, лорда Дарнли.
И эти люди добились всего, чего хотели. Малолетнему королю понадобится их защита. Мальчику можно дать образование и воспитать в соответствии с их нуждами и интересами. И тогда в Шотландии будет король, который не обратится против своих наставников, но будет одним из них, будет думать, как они, действовать, как они, и стоять за новую реформатскую церковь. А матери нет рядом, некому будет помешать этим людям, когда их создание станет править. Нет, они не захотят, чтобы Мария Стюарт вернулась в Шотландию, чтобы нарушить все их планы.
Мэтью, однако, этого не понимал. Все, что он видел, – прекрасную трагическую женщину, которую силой вынудили отречься. Он не одобрял ее брака с другом Ангуса Джеймсом Хепберном, но эту ошибку легко исправить. Мария Стюарт была преданной и благочестивой дочерью Святой Матери-Церкви.
Она позволила людям, называвшим себя реформатами, исповедовать свою веру. Но Нокс и его приспешники все же не доверяли ей и не могли воздержаться от того, чтобы не объявить любой непонятный им поступок королевы нечистым и не угодным Богу. Именно они украли у нее ребенка и выгнали из Шотландии. Это так несправедливо!
Как мог старший брат не понять правды того, что происходит сейчас? Уильям Гамильтон вполне ясно объяснил это Мэтью Фергюссону. Королева, их добрая католическая королева, изгнана, а трон узурпировал ее единокровный брат – бастард! Ее заключили в замке. Из-за них она выкинула близнецов! Боролись против нее и выгнали из страны. Но Господней волей она вернется на трон!
Правда, она совершила мезальянс, выйдя за графа Босуэлла. Но римский папа, несомненно, аннулирует этот брак. Английский герцог Норфолк, добрый католик, женится на королеве. Ему она отдаст то, чего не дала ни Дарнли, ни Босуэллу: брачную корону, и у Шотландии снова будут король и королева. Если повезет, у них будут еще дети. Королева достаточно молода. Но сначала Мария Стюарт должна занять принадлежащее ей по праву место.
– Дун удален от других домов, – сказал Уильям Гамильтон. – Все, чего мы просим, – безопасное место для отдыха и ночлега наших гонцов. Люди Морея будут их искать. Возможно, они даже заглянут в центральные районы Приграничья, но запад оставят в покое. Опасности для Фергюссонов никакой не будет, и королева уж точно выкажет свою благодарность. Мэтью, друг мой, неужели ты не хотел бы получить свой собственный титул, чтобы передать тому прекрасному пареньку, которого родила тебе красавица жена? Почему обстоятельства твоего рождения должны этому помешать?
Мэтью слушал и поддавался искушению. Он видел королеву, когда та приезжала в Дун на пути в Англию. Она была прекрасна и величественна, но выглядела такой усталой и хрупкой. Она законная шотландская королева. Если брат может принимать чью-то сторону, тогда и ему это позволено. Он приютит гонцов, нуждающихся в отдыхе и обеде, в своем новом каменном доме. И Ангусу нет необходимости что-то знать.
– Я помогу королеве, – решился он.
После он рассказал все своей жене Агнес, ожидая, что та похвалит его за рыцарство и благородство. К его величайшему изумлению, Агнес страшно испугалась и стала его корить:
– Ты с ума сошел, Мэтью Фергюссон?! Что ты наделал! Подверг меня и нашего ребенка опасности! Я уже не говорю о твоем брате!
– Ангус отказался помочь бедняжке королеве, – ответил он.
– Конечно, отказался, болван ты этакий! С королевой покончено! Ты действительно веришь, что эти холодные жестокие люди, в лапы которым попал маленький король, сдадутся и вернут ее на трон?!
Мэтью был потрясен. Она кричит на него! Называет болваном! Его прекрасная и милая жена неожиданно превратилась в разъяренную фурию!
– Мадам, – произнес он, – разве я не хозяин в собственном доме? Не спорьте со мной, поскольку я принял решение. Предложить убежище и еду проезжающему гонцу, если кто-то действительно проедет через Дун, вряд ли можно считать преступлением. Я не участвую ни в каких заговорах. Просто предлагаю гостеприимство любому путнику, как сделал бы каждый.
– Неужели не понимаешь, что эти гонцы будут постоянно останавливаться здесь, зная, что ты это позволил? Все они направляются в замок Дамбартон, поскольку партия королевы все еще цепляется за эту груду камней. Заговор исходит оттуда, не из Англии, глупец ты этакий!
– Мадам! – завопил он. – Я не позволю так с собой разговаривать! Заткни рот, и чтобы больше я не слышал ни слова!
Агнес, окончательно взбесившись, злобно уставилась на мужа.
– Я возьму маленького Робби и уйду в замок. Не проведу ни единой ночи под крышей этого дома, в котором ты укрываешь изменников нашему королю! Не подвергну своего ребенка опасности, чтобы он нашел свой конец на пике солдата, потому что его пустоголовый отец не видит истины! Я не вернусь, пока ты все не исправишь.
– Иисус! Мария! Ты копия своей уродины сестры!
– Не смей говорить так о моей сестре! – крикнула Агнес. – Анабелла чудесная женщина, и твой брат это увидел. Связь между ними так сильна, что ничто не может ее разорвать! Хотела бы я сказать то же самое и о нас.
– Твоя проклятая сестра сбила моего брата с пути истинного, помешала выполнить долг перед королевой. Околдовала его, поскольку ни один мужчина не может любить такую некрасивую женщину!
– Поэтому ты женился на мне, Мэтью? Из-за красивого лица? Неужели ничего больше не увидел во мне?
Агнес едва не плакала.
– Будь я такой же, как моя сестра, неужели не любил бы меня? Похоже, что нет.
Она выбежала из маленького зала.
Сбитый с толку Мэтью смотрел ей вслед. Что случилось с его прелестной Агги?
И тут до него дошло. Она снова беременна! Именно так и есть! Беременные женщины склонны к причудам.
Но на следующий день Агнес с сыном исчезли. Он увидел, как служанка собирает вещи Агнес.
– Куда она ушла? – рявкнул он.
– В замок.
Мэтью сел на лошадь и направился в Дун. Жена вместе с сестрой сидела в зале.
– Где мой сын? – взорвался он. – Можешь оставаться здесь, если пожелаешь, но Робби вернется домой!
– Робби останется со мной, – упрямо возразила Агнес.
– Мэтью, – вмешалась Анабелла, – не знаю, чем вызвано отчуждение между тобой и Агнес, но, возможно, вам понадобится некоторое время, чтобы охладить головы…
– Не смейте указывать мне, как управлять женой, мадам! – прорычал Мэтью.
– Управлять? – взвизгнула Агнес. – Я что, лошадь или собака? Как ты смеешь?!
– Я хочу, чтобы ты и сын вернулись домой.
– В таком случае, сэр, вы знаете, что делать, потому что иначе я не вернусь, – твердо заявила Агнес.
Он понял, что она не выдала его тайны, и за это был благодарен.
– Я не запятнаю своей чести, Агнес! – отрезал он.
– Надеюсь, твоя честь согреет тебя этой зимой, – фыркнула она.
Мэтью с нетерпеливым рыком покинул зал.
– Что послужило причиной такой ссоры? – спросила Анабелла. – Понимаю, с Мэтью нелегко, но он любит тебя.
– Ошибаешься, с ним легко. Но иногда он бывает просто глуп!
– Но в чем именно? – осторожно спросила Анабелла. Должно быть, глупость действительно была велика, если ее сестра взяла ребенка и сбежала из прекрасного каменного дома, который построил Мэтью, под безопасную крышу замка. Но Анабелла знала, что ее сестра ничего не скажет, если вообще скажет что-то, пока конфликт не разрешится, по крайней мере по ее мнению.
При виде невестки Ангус отвел жену в сторону.
– Что случилось между ними? Они безумно любили друг друга.
– Не знаю. Она не готова сказать мне, но скажет. Нужно быть терпеливыми. Она очень сердита и ранена тем, что он сказал или сделал.
Прошло несколько недель. Дни стали заметно короче, дул осенний ветерок. Как-то к Ангусу пришел капитан гарнизона.
– Наблюдатели на башнях заметили кое-что, милорд, и думаю, вам необходимо это знать. За две недели через границу переправилось больше одиноких всадников, чем за весь год, – сказал он.
– И они едут в одном направлении? – спросил Ангус.
– Да, к дому вашего управителя. Они намеренно объезжают замок, милорд. Но те, кто направляется на север и юг, кажутся уверенными в своей цели. Думаю, что это крайне важно.
– Спасибо. Прошу, уведомите меня, когда в следующий раз увидите одного из всадников, чтобы я сам проверил.
– Да, милорд, сразу же, – пообещал капитан.
Через несколько часов появился солдат и сообщил, что на горизонте замечен всадник, скачущий на север. Граф последовал за солдатом на крышу замка. Там на сильном ветру, дующем с моря, он целый час наблюдал за всадником. Тот намеренно обогнул замок и повернул вместо этого к дому Мэтью Фергюссона.
Ангус спустился вниз и попросил подать коня. В сопровождении двоих солдат он поскакал к брату.
– Проверьте, нет ли в конюшне усталой взмыленной лошади, – приказал он и направился к дому. Несколько долгих минут он молча стоял на пороге маленького зала. За раскладным столом сидел незнакомец и, энергично жуя, беседовал с Мэтью.
Граф выступил из темноты и громко поздоровался:
– Добрый день, Мэтью.
Тот от неожиданности подскочил и виновато потупился.
– Ангус! Что привело тебя сюда?
– Непрерывный поток всадников, посетивших твой дом за последние две недели. Во что ты впутался, брат? Именно в то, в чем я настоятельно запретил тебе участвовать? Значит, поэтому твоя жена ушла и взяла с собой ребенка? Кто этот человек за твоим столом? Ты хотя бы знаешь его имя?
– Я должен был помочь! – воскликнул Мэтью.
Лицо графа потемнело от гнева.
– Нет! Ты не должен был помочь! Твое ослушание поставило нас под удар! Понимаешь, Мэтью? Ты связался с мятежниками! Стал изменником!
– Как помощь законной королеве Шотландии может быть изменой? – возмутился Мэтью.
– В Шотландии нет королевы, тупоголовый болван! В Шотландии король! Его величество Яков Шестой! – гневно напомнил граф и повернулся к сидевшему за столом человеку.
– Заканчивайте обед и убирайтесь, откуда приехали! Но сначала я заберу письмо, которое вы везете.
Гонец встал. Он был почти так же высок, как Ангус, и смотрел ему прямо в глаза.
– Это письмо не вам, милорд, я везу его в замок Дамбартон.
– Это я знаю. Но дальше моих рук оно не уйдет. Я почти готов бросить вас в подземную тюрьму. Немедленно отдавайте письмо, чтобы я мог уничтожить его и очистить дом моего глупого брата от измены. Передайте своим английским хозяевам, что ни замок Дун, ни дом его управителя никогда не будут для них открыты. Мой брат пренебрег моими недвусмысленными приказами не иметь ничего общего с партией королевы. Я сказал Уильяму Гамильтону «нет». И при этом не шутил. Хотят он и мой брат этого или нет, их действия расцениваются как государственная измена. Фергюссоны из Дуна в этой измене не участвуют.
Гонец оглядел графа. Отметил кинжал на его поясе и понял, что тот умеет обращаться с оружием. Хотя он считал, что принадлежит к партии королевы, все же прежде всего был верен себе. Разве можно рисковать жизнью и здоровьем из-за одного письма? Он понятия не имел, что в нем. Но Гамильтонам придется выбрать другой маршрут.
Сунув руку за пазуху, он вытащил пакет с письмом и протянул Ангусу.
Граф взял его и обратился к Мэтью:
– Я поговорю с тобой потом. Тебе запрещен вход в замок до моего распоряжения.
– Ангус…
Граф окинул брата ледяным взглядом, вышел и вместе с солдатами отправился в замок. И как только въехал во двор, приказал поднять мост. Ярость горела в нем и никак не утихала. Мэтью впервые ослушался его и поступил вопреки приказу. Последнее время он не находил себе места, и граф не понимал почему. Даже младшая сестра Анабеллы не одобрила его действий и мудро поступила, уйдя из дома мужа вместе с ребенком. Но вопрос в том, почему она ничего не рассказала, вместо того чтобы просто сбежать в замок?
– Что случилось? – встревоженно спросила Анабелла, когда он вошел в зал.
Муж все объяснил и, закончив рассказ, сказал:
– Где твоя сестра? Теперь я знаю, что именно поэтому она ушла от него, и правильно сделала, но могла бы рассказать нам, что затеял Мэтью, и все же промолчала.
Он приказал слуге немедленно привести Агнес.
– Думаю, она разрывалась между верностью мужу и верностью тебе, – утешала Анабелла, видя, что он кипит гневом, и пытаясь избавить сестру от словесной выволочки.
– Она жена Фергюссона из Дуна, – жестко ответил граф. – И прежде всего должна быть верна Дуну, а потом Мэтью, не только одному моему брату. Она пришла за защитой к нам и все же позволила продолжаться всему этому.
В зал вошла бледная испуганная Агнес.
– Милорд, – тихо сказала она, – вы хотели меня видеть?
– Почему вы оставили моего брата? Говорите правду, мадам, и без всяких отговорок!
– Он допустил, чтобы в нашем доме останавливались гонцы партии королевы, – пролепетала Агнес и разразилась слезами. – Я говорила ему, что он дурно поступает! Говорила, что из-за него мы все окажемся в опасности. Но он меня не слушал!
– Да! – проревел граф, отчего бедняжка затряслась и пошатнулась. – Вы сказали ему, но ничего не сказали мне! Промолчали! Черт побери, Агнес, Дун – это я! Все, кто живет на этих землях, прежде всего считаются со мной! Не с Мэтью! Со мной!
– Ангус, – остерегла Анабелла, кладя руку на его плечо.
Он глянул в мягкие серые глаза. Несмотря на некрасивое лицо, она все-таки очаровала его.
– Ангус, – повторила она, нежно улыбаясь.
– Ну ладно, – вздохнул он и, повернувшись к рыдающей невестке, сказал: – Вы останетесь в замке, пока я не удостоверюсь, что ваш непослушный муж не навлек на нас гнев партии короля. Если повезло, никто ничего пока не заметил.
– С-спасибо, – пробормотала Агнес и, не спросив разрешения, подняла юбки и с плачем выбежала из зала.
Граф взял жену за руку и повел ее к стульям у очага. Они уже поужинали, и в зале было темно. Близнецов отправили в постель еще до встречи с их хорошенькой теткой. Собаки растянулись поближе к огню. Кошка, сидевшая раньше на стуле Анабеллы, прыгнула ей на колени и уютно устроилась в складках темного бархата. Она рассеянно погладила зверька.
– Я принес отобранное у гонца письмо. Посмотрим, что в нем содержится, прежде чем я его сожгу, – сказал Ангус, раскрывая квадратный кожаный конверт и вынимая сложенный и запечатанный пергамент. Он развернул пергамент и разгладил на коленях. Потом молча прочитал написанное.
– О чем там говорится? – спросила Анабелла.
Он поднял глаза. Лицо его было словно застывшая маска.
– Они планируют несколько убийств. Тех, в чьих руках власть. Тех, кто правит или будет править от имени маленького короля. Его деда Леннокса, Морея, королевских опекунов Эрскина и его жены. Они считают, что если смогут избавиться от этих людей, получат возможность вернуть королеву на трон.
– Эрскин и его жена – хорошие люди, – заметила Анабелла. – Возможно, они не дают маленькому королю тепла и любви, которые дала бы мать, но честно выполняют свой долг. Морей безжалостен, но пока что все делает в интересах короля. Не зря его считают достойным регентом. Что же до Леннокса… я никогда не любила отца Дарнли. Он предал Марию Гиз и взял золото английской королевы, а потом на многие года остался в Англии. Его жена хоть и родилась в Шотландии от английской принцессы Маргариты Тюдор и ее второго мужа, воспитывалась в Англии. Его интересы, я уверена, не отвечают интересам Шотландии. Ему просто нужна власть, которую он получит, став регентом короля. Все же убивать их нельзя и не стоит. Если их не будет, неизвестно, кто захватит власть. Что там пишут? Кто должен быть убит первым? И когда? Нельзя уничтожать доказательство. Нужно предупредить Морея и его совет.
– Тут не говорится, – ответил Ангус, просмотрев письмо еще раз.
– Может, гонец знает?
– Вряд ли. Он даже понятия не имеет, что вез. Просто курьер Гамильтонов.
– Мы должны узнать правду, – заявила Анабелла.
– Мы?
Он уставился на нее. Она ответила с кокетливой улыбкой:
– Вспомни, каким ладным парнем я была!
– Я не позволю подвергать тебя опасности, – покачал он головой.
– У меня есть план, – спокойно возразила она.
– Анабелла!
– Ангус!
Он рассмеялся. Мэтью прав – она дерзка и смела, но он не смог не спросить:
– Какой план, мадам? А если я откажу, сбежите вслед за мной из дома?
– Возможно, – призналась она. – Но сначала выслушай мой план, муженек. Мы ради нашей безопасности должны задержать гонца Гамильтонов, после того как узнаем, откуда он приехал. Потом вместе отправимся в логово Гамильтонов. Ты спрячешься под стенами, а я скажу, что их гонец был ранен и приехал к Мэтью, истекая кровью. Скажу, что на него напали разбойники и он уничтожил пергамент, чтобы не попал в чужие руки. В доказательство я отдам конверт. Скажу все, что они хотят слышать, и пообещаю передать в Дамбартон другое письмо. Объясню, что меня послал Мэтью. Смелость, с которой я появлюсь в их крепости, и кожаный конверт докажут правдивость моего рассказа.
– Но если они пошлют письмо с тем же содержанием, мы так и не узнаем ни времени, ни места первого убийства. А нужно узнать именно это, – возразил Ангус.
– Вряд ли они уведомили бы Дамбартон, если бы время первого убийства не близилось, – заметила Анабелла. – Захвати курьера сейчас и выжди несколько дней, перед тем как его допрашивать. А еще лучше – я могу отвезти письмо в Дамбартон. Может, там я что-то сумею узнать.
– Слишком опасно, – покачал головой Ангус. – Что, если тебя поймают?
– Кому-то грозит смерть, милорд. А Шотландия снова будет ввергнута в хаос. У нас есть возможность это предотвратить, и мы должны!
– Мы можем послать в Дамбартон Мэтью, – предложил граф. – Ему нужно заплатить за свое неповиновение.
– Прости, дорогой муж, но твоему брату больше нельзя доверять, – откровенно заявила Анабелла. – У него доброе сердце, я в этом уверена, и намерения самые лучшие. Но его захватит и увлечет патриотическая лихорадка тех, кто хочет вернуть королеву. Он предаст тебя, предаст нас и потом раскается. Но будет слишком поздно.
– Могу поехать я, – вызвался граф.
– Нет, – покачала головой Анабелла. – Гамильтоны могли уведомить обитателей Дамбартона о твоем отказе помочь. Они не поверят такой внезапной метаморфозе. Остаюсь я. Переоденусь парнем и поеду.
– Я не могу позволить этого, милая, – возразил граф.
– В Дамбартон добраться легче, чем найти укрытие Гамильтонов, – заметила Анабелла, словно не слыша. – Пойдемте, милорд, уже поздно. Давно пора в постель.
Она встала, и сброшенная с колен кошка зашипела и умчалась, прижимая уши.
– Иисусе, женщина, ты пытаешься меня обольстить?
– А разве нельзя? – улыбнулась она и, взяв его за руку, повела наверх.
– Ты не собьешь меня с толку своими чарами, Анабелла, как бы ни старалась, – сурово сказал он, но не отстранился. Мало того, невольно улыбнулся. Как он любил эту женщину!
– Нет-нет, милорд, конечно, нет.
Она повернулась, встала на цыпочки и быстро поцеловала его в губы.
– Я возьму ореховую розгу и побью тебя, – пригрозил он.
– Разумеется, милорд, если я это заслужила, – согласилась Анабелла.
Они стали подниматься. Но он остановился и прижал ее к стене. Рука скользнула под бархатные юбки, по ее шелковистому бедру. Он прижался к ней большим телом, и пальцы запутались в черных завитках ее венерина холмика.
– О, ты заслужила это, любовь моя. И еще как! А я намерен позаботиться о том, чтобы ты получила заслуженное.
Палец скользнул между пухлых складок, коснулся ее любовного бутона и стал ласкать.
Анабелла тихо ахнула. Ей так нравилось, когда он касался ее там!
Она стала извиваться. И была уже влажной, а соки текли все сильнее от каждого его прикосновения.
– Ангус! – простонала она.
Он отнял руку, оставив ее пульсировать от неудовлетворенного желания.
– О нет, мадам, – прошептал он. – Вы не добьетесь своего так легко, прежде чем не отплачу вам полной мерой.
Он отвернулся и снова стал подниматься, на этот раз ведя Анабеллу по лестнице в ее покои. Повернув ее спиной к себе, он расшнуровал платье и спустил до талии. Обнял Анабеллу, чтобы развязать ленты сорочки. И снял ее с плеч. Потом медленно стал целовать, прокладывая дорожку вниз, по позвоночнику.
Анабелла вздохнула, чувствуя ласку ее теплых губ. Он сжал ее талию, поднял, стряхнув туфельки, и гора ткани легла у ее ног. Она была обнажена, если не считать чулок с шелковыми подвязками.
Оставшись совсем нагой, она стала расстегивать кожаную безрукавку на графе. Расшнуровала его рубашку. Сняла и, нагнувшись, осыпала поцелуями его грудь, прежде чем встать на колени. Она чувствовала, как бьется под губами его пульс, но продолжала развязывать штаны, под которыми у него ничего не оказалось. У нее дыхание перехватило при виде его великолепного достоинства. Она провела ладонью по упругим ягодицам и потянулась к восставшей плоти. Эта плоть по-прежнему была для нее чудом. Анабелла не знала точно, но предполагала, что она очень велика. Впрочем, какая разница, если он так искусно умеет любить?
Осторожно взяв ее, Анабелла лизнула несколько раз, одновременно играя с его яичками. Ангус что-то пробормотал, но Анабелла стала лизать головку, прежде чем взять ее в рот и покатать между губами.
Его рука скользнула в ее волосы. Он давно научил ее сосать свой «петушок», но женские инстинкты были настолько сильны, что она превратила эту ласку в сладчайшую пытку. Втянув его в рот, она стала сосать, сначала осторожно, потом все сильнее. Чувствуя его возбуждение, она отстранялась, ласкала языком во всю длину его плоть и снова сжимала губами, гладила, но не допускала разрядки. Наконец, не в силах больше вынести этих мучений, он хрипло выдавил:
– Умоляю, довольно!
И когда она встала, начал жадно ее целовать.
Она любила дразнить его. И почти сразу обнаружила, что умеет доставить ему удовольствие, не доводя до пика. Теперь была ее очередь, и Ангус не разочаровал жену. Он целовал ее, пока губы не распухли. Языки сплетались, пока она не ослабела.
Тогда он посадил ее на край большой кровати и легонько толкнул, так что она упала на спину. Закинул себе на плечи ее стройные ноги и зарылся головой между бедрами. Кончик языка нашел крохотную горошинку и стал касаться, сначала легко, потом все яростнее. Его губы сомкнулись на чувствительной плоти и стали сосать, отчего у нее снова потекли любовные соки. Анабелла вздрогнула от крошечного взрыва наслаждения.
Теперь он приподнялся и, держа в руке набухший член, ввел его в гостеприимное лоно одним глубоким и сильным выпадом.
– Господи, как хорошо, – простонал он, наполняя его. И стал двигаться.
Сначала Анабелла не могла говорить. Его плоть двигалась медленно, равномерно, скорость слегка увеличивалась с каждым мощным выпадом, пока не стала ошеломляющей. Потом он снова замедлял ритм, и тогда Анабелла стискивала его. Стенки лона смыкались вокруг его плоти так плотно, что один раз он даже вскрикнул. А потом снова начинал входить в нее. Взад-вперед. Взад-вперед. Взад-вперед, пока оба не покрылись потом.
– Не медли, – жарко прошептала она.
– Я и не смогу, – признался Ангус, снова увеличивая темп, что вскоре вознесло их обоих в рай, а его семя излилось в нее – и она вскрикнула, охваченная наслаждением. Он упал на постель рядом с ней.
Несколько минут оба не шевелились. Ноги Анабеллы свесились с кровати. Ангус лежал на животе рядом с ней. Наконец она сумела заползти под одеяло и потянула мужа за руку, призывая сделать то же самое, поскольку ночь была холодна.
Он со стоном обнял ее и прошептал, что обожает.
– Я тоже люблю тебя, Ангус, – ответила она. – Но пошли кого-нибудь захватить гонца Гамильтонов, пока он не сбежал.
Ангус тихо рассмеялся.
– Я только что любил тебя, и очень хорошо любил, а ты не можешь даже насладиться послевкусием нашей любви? – поддел он, но все же отпустил жену, встал и дернул за шнур сонетки. К его облегчению, в комнате немедленно появился Тормод, который вошел в смежную дверь между спальнями. – Пошли нескольких солдат захватить гонца Гамильтонов, который остановился в доме моего брата. Обращайтесь с ним хорошо, но посадите в подземелье замка. Он может ночевать у Мэтью, а может, уехал на юг или к Дамбартону.
– Немедленно, милорд, – с поклоном ответил Тормод и вышел. Его ничуть не удивила нагота хозяина.
Ангус снова лег и притянул жену к себе. Она что-то сонно пробормотала и закрыла глаза. Через несколько часов она опять захочет поиграть. У Анабеллы появился здоровый аппетит к постельным забавам. Он хмыкнул и постарался заснуть. Скоро проснется эта требовательная особа и запросит своего…
Но к его изумлению, оба спали, пока Джин не разбудила их на рассвете.
– Поймали гонца, – объявила она вместо приветствия. – Поднимайтесь, потому что день начинается и скоро подадут завтрак.
Граф поднялся и прошел к себе, где уже ждал Тормод.
– У него по-прежнему прекрасный зад, – восхищенно заметила Джин. – Я помню еще с тех пор, когда мы в детстве вместе плавали. Что вы сегодня наденете?
– То, в чем я не выгляжу хрупкой и женственной, – решила Анабелла.
– Опять что-то задумали, – заметила Джин. – Верно?
– Нужно воскресить того паренька, которым я была недавно, – ответила Анабелла и объяснила все, что произошло вчера.
– Да, Нед рассказал о проступке Мэтью, – кивнула Джин. – Ангус действительно запретил ему показываться в замке?
– Да. Пока его гнев не остынет. Думаю, рано или поздно мы исправим эту ситуацию, Джин. Но невыполнение приказа графа – не слишком мудрый поступок со стороны Мэтью. По-моему, все вызвано его антипатией ко мне. Почему он так не любит меня, Джинни?
– Потому что дурак. Мэтью всегда почти боготворил Ангуса и считал, что у брата должна быть женщина такая же красивая, как он сам, и с большим приданым к тому же. Но вместо этого Ангус взял вас, некрасивую девушку с землей, которую он хотел получить. Думаю, мой брат считает, что вы недостойны его идола.
– Он сказал Ангусу, что я слишком дерзка, – вздохнула Анабелла.
Джин рассмеялась:
– Мэтью – человек старомодный. Он уверен, что женщина должна молчать, но ни наша мать, ни мать Ангуса не были покорными и мягкими. А вот Агги такая?
– Агги похожа на нашу мать: спокойна и тиха до какой-то поры, но когда считает, что с нее достаточно и что ситуация требует вмешательства, высказывает свое мнение. Думаю, Агнес так и поступила, узнав, что наделал Мэтью. Ангус сурово обошелся с ней за то, что не поделилась всем, что узнала, пока едва не стало слишком поздно. Она не привыкла к тому, что должна быть прежде всего предана своему сюзерену, а потом мужу. Но теперь Ангус достаточно ясно дал ей это понять.
– Наверняка, – согласилась Джин. – Он отвечает за Дун и его обитателей и управляет ими с тех пор, когда был совсем молод. Он хороший господин.
– Ты права, – кивнула Анабелла.
Джин уложила волосы госпожи.
– Все готово, – сказала она.
– Спасибо.
Анабелла встала и поспешила вниз. Ангуса еще не было. Но Агнес уже сидела за высоким столом. Анабелла подошла к ней.
– Чувствуешь себя лучше? – спросила она.
– Да, но думаю, что мне надо взять Робби и вернуться домой. Боюсь, что Ангус будет очень зол, пока не исправит глупость Мэтью.
– Ангус велел тебе оставаться в замке, пока не даст разрешения уйти, – напомнила Анабелла. – Он здесь граф и лэрд, сестра. И его слово здесь главное, не мое, не твое и не слово Мэтью. Ты не глупа, Агги, и это не Рэт, где наш па – лэрд, муж и отец. Это Дун. И мы обязаны графу самим нашим существованием. Почему ты не можешь этого понять?
– Понимаю, и все же Мэтью – мой муж. Странно, что твой муж должен одобрять каждое его движение, – вздохнула Агнес. – Знаю, что так положено в доме любого лэрда, и все же выхожу из себя.
– Когда все закончится, я спрошу Ангуса, нельзя ли изменить все это, но пока что ты обязана ему подчиняться.
– Так и будет, – поклялась Агнес.
В зал вошел граф. Вид у него был недовольный. Он испытующе глянул на Агнес, занятую своей овсянкой.
– Поешь, перед тем как допросить гонца, – посоветовала Анабелла мужу.
– Я уже говорил с ним. Пока что он уверен, что ему не грозит никакая опасность. Не желает отвечать на вопросы и сообщить, откуда приехал. После завтрака я позабочусь о том, чтобы он был уже не так уверен в нашей слабости.
– Ангус, но не можешь же ты пытать этого человека! – ахнула она.
– Конечно, могу и намерен это сделать. Поехать в Дамбартон – идея более умная, чем ехать в логово Гамильтонов. Но мне нужно точно знать, прибыл ли этот человек из Дамбартона. Нам сюрпризы ни к чему.
– Что ты с ним сделаешь? – спросила Анабелла, заинтересовавшись против воли.
– Небольшая трепка развяжет ему язык, – пояснил граф, накладывая себе большую порцию яиц с беконом. Оторвал кусок от каравая, поддел пальцем комок сливочного масла и щедро намазал.
– Только бейте не слишком сильно, – взмолилась Анабелла.
Граф фыркнул:
– Ты чересчур мягкосердечна, милая. Нам нужно узнать все, что знает он, и причем как можно быстрее.
Он стал с аппетитом есть, придя в хорошее настроение от близости Анабеллы.
– Дай человеку день-другой, чтобы поразмыслить о своем положении, – предложила Анабелла. – У нас ведь есть немного времени, особенно еще и потому, что это послание не прибыло вовремя. А если он приехал к Гамильтонам из Дамбартона и сейчас возвращается, скорее всего срок его прибытия не обозначен. Гонец приезжает, когда сможет, Ангус.
– Я даю ему один день. Пусть подумает о своей судьбе.
Но и на следующий день курьер упорствовал в своем молчании. Анабелла, однако, не могла вынести мысли об избиении человека и настаивала, что должна спуститься в подземелье и поговорить с ним. Граф согласился.
Курьер удивленно поднял брови при виде некрасивой женщины, стоявшей по другую сторону решетки.
– Я графиня Дун, – представилась она.
Узник вскочил и вежливо поклонился.
– Я не хочу, чтобы вас били, сэр, – начала она.
– Я могу вынести побои, – заверил он.
– Уверена, что так и есть, поскольку вы кажетесь сильным человеком. Но то, что мы хотим узнать, – жизненно важно для нас.
– Видимо, и для вас тоже? – задорно улыбнулся он.
Анабелла рассмеялась:
– Если ответите на мой вопрос, я отвечу на ваш. Начинайте!
Он был поражен и сгорал от любопытства узнать, сдержит ли она слово. Предложение задать вопрос первым было ободряющим знаком.
– Хорошо, – согласился он. – Скажите, как граф, такой привлекательный мужчина, женился на столь некрасивой женщине? Должно быть, вы очень богаты, если получили обручальное колечко на пальчик.
Вопрос был дерзким и немного оскорбительным. Конечно, она не ответит, и тогда он не обязан, в свою очередь, отвечать на ее расспросы.
Анабелла немного растерялась, но поняла, что если не ответит, у нее нет шансов узнать все необходимое. Глядя незнакомцу в глаза, она лукаво объяснила:
– Я не богата. Но у моего па был маленький участок земли, который Ангус хотел получить для своих коров. Коровы обрели пастбище, а я – мужа.
Узник хмыкнул, услышав такое объяснение. К его величайшему удивлению, она ответила честно. И по правде говоря, вопросы, на которые она хотела получить ответ, не представляли для него особой важности.
– Гамильтоны раскинули лагерь в холмах вдоль границы. И перемещаются каждые несколько дней, чтобы люди короля их не обнаружили. Я наемный курьер и не должен возвращаться туда. Мне предписано быть полезным лорду Флемингу в Дамбартоне. Раньше я никогда там не бывал. Мне все равно, какая партия победит, лишь бы платили вовремя. Гамильтоны мне не платят. Это сделает лорд Флеминг, – с легким раздражением сказал он.
– Граф позаботится, чтобы вам заплатили после освобождения, – пообещала Анабелла.
– И когда это будет? – поинтересовался он.
– Когда мы выполним то, что было поручено вам, сэр, – пообещала она с улыбкой.
Он понимающе кивнул и тоже слегка улыбнулся:
– Спасибо за то, что навестили меня, мадам. Утешительно знать, что сама хозяйка замка беспокоится о моем благополучии.
– Я всегда пыталась честно выполнять свои обязанности, хотя они ранее не простирались до посещения столь глубоко запрятанных мест, – засмеялась Анабелла.
– Он знает, что вы здесь? – осведомился узник.
– Знает.
– Должно быть, он очень вам доверяет.
– Надеюсь, – кивнула Анабелла, прежде чем повернуться и поспешить назад. И курьеру неожиданно стало не по себе. Чувство потери не уходило. Она некрасива, но, видит бог, обладает таким обаянием, что мужчина может забыть о неприметном личике. Интересно, что сделает граф Дун с теми обрывками информации, которые он дал его жене? И что такого было в послании, если граф захотел узнать, откуда он приехал и бывал ли раньше в Дамбартоне?
Отойдя от двери, он лег на топчан. Вряд ли он получит ответы на эти вопросы, но искренне наслаждался беседой с графиней Дун.
Анабелла вернулась в зал и подошла к Ангусу.
– Гамильтоны переносят лагерь каждые несколько дней. И курьер – наемник. Он раньше не бывал в Дамбартоне. Все идеально, милорд! Я могу переодеться юношей, как во Франции, и отвезти послание лорду Флемингу. Мне наверняка удастся подслушать разные сплетни, поскольку никто не обращает особого внимания на слуг или курьеров. Потом вернусь к тебе с ответами, которые мы ищем.
Она была взволнованна. Глаза горели энтузиазмом.
– Нет! – воскликнул он. – Это слишком опасно! Послушай, Анабелла! Когда ты последовала за мной во Францию, мы почти ни с кем не встречались. На борту ты старалась избегать общества других пассажиров и команды. В таких обстоятельствах тебе было легко сойти за молодого слугу. Но Дамбартон – большая крепость, и там полно солдат. Семья Флеминга тоже там, но их мало. Там по большей части одни мужчины. Будет трудно скрыть, что ты женщина, и тогда… да поможет тебе Господь. Даже если ты успеешь добежать до лорда Флеминга и попросить помощи, он вряд ли тебе ее окажет. Уж скорее отдаст солдатам на потеху. После их ласк ты вряд ли выживешь.
Анабелла ахнула, поняв, что ей грозит.
– Но мы должны знать, когда планируются все эти убийства, чтобы успеть предупредить Морея. Мы не можем этого допустить, Ангус! – все же сказала она.
– Иногда мы ничего не можем поделать, милая, – покачал головой Ангус.
Они обернулись.
Перед ними стоял Каллум Фергюссон, протеже Анабеллы, которому уже исполнилось пятнадцать.
– Я подслушивал, – покаянно сказал он, слегка краснея. За все прожитые в замке годы Каллум успел вытянуться. Этот высокий подросток отличался большими способностями к математике и теперь помогал управителю.
